— Какая сообразительная, — съязвил Рими, но не стал развивать свою мысль. Вместо этого он подошел ближе и положил свою лапу на мой лоб. Закрыл глаза, словно погружаясь внутрь себя.
— Эй, — начала было возмущаться, но кучин покачал головой, не отнимая пушистой лапы от моей кожи. Я сдалась и прикрыла глаза — все равно еще не до конца отошла от дурного сна.
В привычной темноте внезапно засверкали светло-голубые искорки, а от лапы кучина начала распространяться прохладная свежесть. И внезапно все мои тревоги, оставшиеся после ночного кошмара, все неприятные мысли и предчувствия просто исчезли. Открыла глаза и посмотрела на питомца с нескрываемым изумлением.
— Ничего себе, ты и такое можешь?
— Пф! — фыркнул Рими, моментально превращаясь в того саркастичного животного, коим я его знала. — И не такое могу.
— А ты расскажешь, что ты со мной сделал? — спросила, даже не думая обижаться на пушистика. Только не после того, как он мигом избавил меня от дурного настроения. А еще, кажется, влил немного бодрости — потому что спать больше не хотелось.
— Не скажу, ты все равно не поймешь, — отозвался Рими и спрыгнул с кровати. Один взмах пушистого хвоста — и вот уже кучин сидит на подоконнике.
— Понятно, снова напускаешь туману, — сказала я, решив не портить себе только улучшившееся настроение. Так как ложиться больше не было смысла, я решила провести остаток ночи с пользой: прочитать конспекты и учебники, повторить то, что нужно было выучить.
Но прежде нужно было убрать за собой ковать. Укладывая подушки в изголовье, я случайно задела письмо от Дориана. Подхваченный легким ветерком лист упал на пол.
В груди неприятно кольнуло, а в голову полезли неприятные мысли: почему у меня вечно какие-то проблемы? Почему я просто не могу наслаждаться жизнью, как это делают другие лернанты? Меня точно при рождении окунули в котел, наполненный слезами василиска!
Сегодня я планировала зайти к Раду за информацией по факультативам. Едва закончились занятия, тут же направилась в кабинет секретаря. У двери с матово поблескивающей в полумраке коридора табличкой стоял рыжий друг Фартэриона. Один, слава богам. Подавив желание уйти, я встала чуть поодаль и принялась ждать: судя по всему, в кабинете уже кто-то был.
— Ну что, довольна? — заговорил рыжий.
Я дернулась от его голоса, резко прозвучавшего в глубокой тишине коридора.
— Не понимаю, о чем ты, — ответила и демонстративно отвела взгляд.
— Мне следует тебя поблагодарить, наверное, — задумчиво проговорил Эрваль, словно эта мысль только сейчас пришла ему в голову.