Кто-то подходил, кто-то уходил и Лизе казалось что эта пытка с приклеенной улыбкой и бесконечными вопросами никогда не закончится, но вот один из цисанов сделал странное объявление о созерцательном перерыве и все присутствующие поднявшись, направились в соседнее помещение так же как и Лиза.
Большая комната была пуста, цисаны входящие в неё разбившись на группы беседовали, пока расположенные в центре цисанки играли на необычного вида музыкальных инструментах. Некоторые прохаживались и задерживались то тут, то там.
Лиза тоже оказалась в одной из групп и старательно делала вид, что весьма заинтересована рассказом одной из женщин, хотя совершенно не слушала её, пока за её спиною не раздалось:
— Это ж надо было так безвкусно, просто ужасно одеться! Бедный Махарадж. — Сказано было таким язвительным тоном, что пропустить это мимо ушей и сделать вид, что её эта фраза не касается, Лиза просто не могла. Она обернулась и тут же столкнулась с презрительным взглядом цисанки. Стоявшие рядом, как по мановению волшебной палочки замолчали, ожидая её ответной реплики и Елизавета не стала с нею задерживаться, улыбнувшись осмотрела себя:
— Не могу с вами согласиться или не согласиться: я не знакома пока с вашими традициями и веяниями моды, так что положилась на вкус предводящего, который распорядился выделить мне одеяние. В пути следования сюда, я надевала одежду своего мира.
Теперь все перевели взгляды на её собеседницу.
— До этого Махарадж на вкус не жаловался, а тут вдруг… совершил такую ошибку, хотя наверно трудно что-либо подобрать…,- здесь она сделала паузу, — к подобной внешности.
— Я передам ваше мнение заан-аншиассу, хотя не знаю: будет ли оно ценно для него. — С трудом нашлась Лиза, не привыкшая к словесным баталиям.
Неизвестно чем бы закончилась их перепалка, но в этот момент, в центр плавно выплыли чуть ли не обнажённые женщины и закружились в танце.
Лиза глаз не могла оторвать, любуясь их плавными, словно перетекающими движениями. Они были похожи на змей извиваясь под разными углами, при этом не стесняясь демонстрировали свои тела. Тряпочки, что лишь условно прикрывали маленькую грудь с остро торчащими сосками в движениях постоянно открывали её, два тканевых полотна длиной до пола, что крепились к поясу и прикрывали пах и ягодицы, тоже были прозрачны и постоянно колеблясь, откидываясь, открывали вид на обнажённый пах.
— Это аншиассы или цишиассы? — Тихо поинтересовалась она у стоявшей рядом цисанки.
— Это цисанки относящиеся к саанцишиссам, — пояснила женщина стоявшая рядом. — Ни одна из других сословий никогда не будет демонстрировать своё тело, если же конечно не соберётся присоединиться к саанцишиссам.