Проскользнула в кабинет и тут же, не останавливаясь поспешила дальше — к столу у окна…
Точнее, хотела поспешить.
Потому что мне не дали.
Схватив за руку, декан дернул меня на себя и тут же, в развороте, впечатал в стену, зажав обе руки сверху, над моей головой.
— С ума меня решила свести, Максимова? — прорычал, сжирая меня совершенно безумным взглядом. — Думаешь так просто сойдет тебе с рук?
Дыхание вырывалось из его рта короткими, рваными выдохами, грудь ходила ходуном под расстегнутым пиджаком, а жар от тела исходил такой, что я даже забеспокоилась — а не поднялась ли у него температура?
Хотя, беспокоиться было о чем, кроме как о его самочувствии — к примеру, о его колене, которое в этот самый момент раздвигало мне ноги, а раздвинув, сильно и высоко толкнулось вверх — в самое чувствительно место, чуть не подняв меня над полом.
Ахнув, я дернулась, пытаясь освободиться, но лишь насела на его колено плотнее.
— Что… что вы делаете… отпустите!
— Нет! — коротко ответил Матвей Александрович.
А потом нырнул головой и впился в мой рот — резким, обжигающим, грубым поцелуем.
На следующие пару минут меня унесло. Не целовалась я уже где-то примерно полгода — не говоря уже обо всем остальном — а ТАК не целовалась, наверное, никогда. Просто голова пошла кругом от этой неожиданной атаки…
Да, он был груб, и совершенно не считался ни с моими желаниями, ни с нежностью моих губ, на которых, без сомнения останутся следы, ни необходимостью просто дышать…
И тем ни менее, это было прекрасно. Жарко, сладко, страшно… Немного больно. И абсолютно крышесносно.
Пытаясь хоть как-то реагировать, хоть как-то попадать в его темп, я хватала его губами в ответ, но он не позволял — властно и по-хозяйски терзая меня так, как ему хотелось, проникая в мой рот языком и не пуская к себе… Ясно давая понять, что в постели он стопроцентный, неоспоримый тиран.
И, черт возьми, мне даже это нравилось! Сквозь пульс в ушах и шорох одежды, будто в отдалении, я слышала стоны — далеко не сразу сообразив, что все они — мои собственные…
— Что ты сделала со мной, Максимова?.. — рыкнул он, встряхивая меня коленом и наклоняясь еще ниже, набрасываясь на мою шею.
Уже полностью разомлев и подставляя все свои самые чувствительные места, я вдруг замерла от его вопроса.
Действительно, что я делаю?!
И что потом? Если я позволю ему все, что он захочет, что будет потом? Когда он придет в себя и увидит, что переспал со студенткой! Мало того, поймет, что сделал это в совершенно неадекватном состоянии? У него ведь и девушка есть…