Ведь я отчетливо помню — нависшая надо мной голова огромного зверя, шершавый длинный язык, пробующий меня на вкус… И эти зубы… боже какие у него были кошмарные зубы…
Я передернулась и тут же застонала от боли — эта тварь действительно укусила меня!
— Кажись, проснулась.
— Вижу. Стейси Маллори?
Ну хоть не «Анастейша» — и на том спасибо! Я медленно кивнула — после того, как мать взяла фамилию Грега, моего американского отчима, я — действительно, Маллори.
— Почему я связана? — голос звучал хрипло и рвано, а горло так саднило, будто я кричала, не останавливаясь, много часов подряд.
— Чтобы не поднялась, пока мы не будем… готовы. Как твоя рана? Болит?
Я машинально кивнула, пытаясь понять, о чем он. «Готовы» к чему?
— Глаза завязаны по той же причине, — предупредил Макмиллан мой следующий вопрос.
— Чтобы… не увидела вас… прежде, чем вы будете готовы?
— Именно.
Почему-то у меня появилось ощущение, что я Красная Шапочка в альтернативной сказке — где волк предпочел спрятаться от внучки полностью, чтобы та не увидела его «большие уши» — вместо того, чтобы разжевывать ей, для чего они нужны.
В принципе, все было достаточно безумно, чтобы так оно и было. Разумеется, если я не умерла и не нахожусь сейчас в маленьком, специально приготовленном для меня персональном аду.
— И когда… вы будете готовы?
Я не знала, просто ли эти двое промолчали, или переглянулись… или еще что-то сделали, но на мой вопрос так никто и не ответил. Его просто проигнорировали.
— Тебе лучше полежать еще немного, Стейси. Я перевяжу тебе одну руку, чтобы ты могла лечь на бок.
— Но… — я невольно напряглась, чувствуя его приближение.
— Тшш… — горячая ладонь накрыла мой лоб, заставляя вздрогнуть, потом погладила по волосам, убирая непослушный локон за ухо. — Попробуй еще поспать. Мы все тебе объясним… позже.
Огладив мочку уха, рука спустилась ниже, водя по щеке костяшками пальцев и вызывая необъяснимый зуд, схожий с мурашками, но более напряженный, более… требовательный. Потом еще ниже — к ране на шее, заклеенной, по всей видимости, пластырем.
— Тони… — второй мужчина покашлял. — Может, позволишь мне?
— Что? С чего бы это?! Эмм… Черт! Да, ты прав… Плохая идея.
Второй мужчина приблизился, отвязал то, что не давало мне поднять руку, и я тут же потянулась к повязке — снять ее.
Мужчина поцокал языком.
— Поверь, ты не хочешь этого делать.
Крепко схватил меня за руку, потянул, заставляя лечь на бок — лицом к ним — и закрепил конец веревки за что-то с другой стороны кровати. Я повернулась следом за рукой, укладываясь на бок.
— Вы не хотите, чтобы я вас видела… чтобы не убивать меня? — я изо всех сил постаралась не дрожать голосом, но у меня не получилось, и вопрос прозвучал довольно жалко.