Изо всех своих сил он ударил себя кулаком в нос — похоже на жест, которым люди обычно пытаются подавить кашель, но немного повыше и гораздо сильнее. Он ощутил боль от удара и почувствовал горячую струйку крови из носа. И только тогда он сумел отпрянуть назад, крича: "Не смотри на него, Дик! Не смотри на него. Цвета сводят тебя с ума!"
"Оно пытается забраться под плот", — мрачно сказал Дик. "Какого черта, Панчо?"
Рэнди наблюдал — он наблюдал очень внимательно. Он увидел, как пятно трется о борт плота, превращаясь в полукруг. На секунду ему показалось, что оно поднимается, и он с ужасом представил себе, как оно влезет на поверхность плота.
Затем оно скользнуло под плот. Ему показалось, что он слышал шорох — словно рулон материи протаскивают через узкое окно — но в конце концов, может быть, в этом были виноваты его нервы.
"Оно нырнуло?" — спросила Ла-Верн, и в ее голосе было какое-то странное безразличие, словно она просто пыталась поддержать разговор. Но потом она вновь перешла на крик. "Оно нырнуло под плот? Оно под нами?"
"Да", — сказал Дик и посмотрел на Рэнди. "Сейчас я поплыву", — сказал он. "Раз оно под нами, у меня есть хороший шанс".
"Нет!" — закричала Ла-Верн. "Нет, не оставляй меня здесь, не…"
"Я плаваю быстро", — сказал Дик, обращаясь к Рэнди и абсолютно игнорируя Ла-Верн. "Но я должен плыть — пока оно еще там".
Рэнди почувствовал себя так, словно он кружится на дешевой праздничной карусели и через несколько секунд его стошнит. В наступившей тишине можно было услышать, как бочки внизу с пустым звуком стукаются одна о другую и как листья на пляже шуршат под порывом ветра, можно было подумать, зачем этой штуке понадобилось забираться под плот.
"Да", — сказал он Дику. "Но я не думаю, что ты успеешь".
"Я успею", — сказал Дик и направился к краю плота.
Он сделал два шага и остановился.
Дыхание его участилось, легкие и сердце готовились к тому, чтобы помочь ему проплыть самые быстрые пятьдесят ярдов в его жизни, но вдруг его дыхание замерло, замерло все его тело. Он повернул голову, и Рэнди увидел, как набухли вены у него на шее.
"Панч…" — произнес он удивленным, сдавленным голосом. Потом он начал кричать. Он кричал с удивительной силой. Его мощный баритоновый рев раскололся на дикие сопранные звуки. Эти звуки были настолько громкими, что это отражалось от берега и возвращалось призрачными полутонами. Сначала Рэнди показалось, что он просто кричит, но потом он уловит в его воплях слово — нет, два слова, повторявшихся снова и снова. "Моя нога!" — кричал Дик. "Моя нога! Моя нога! Моя нога!"