Оставшись с ним наедине в небольшом пространстве мраморной кабины, сердце мое забилось чаще. Стивник же истолковал это по-своему. Он приблизился вплотную и приобнял за талию.
— Не бойся. Механизм исправный. Сам конструировал, — прозвучал тягучий, как мед, бархатный голос.
Мое сердце затрепыхалось с удвоенной силой. Близость принца опьяняла не хуже розового вина, а тонкий запах ветивера и чего-то горьковато-терпкого, исходившего от его сюртука, вовсе кружил остатки разума.
Выйдя из лифта, мы оказались в огромном помещении с прозрачным куполом вместо потолка. Громадный телескоп занимал почти четверть пространства и был направлен наверх. Я подняла глаза к сводчатому потолку и обомлела: небо, проткнутое миллиардами звезд, не было черным. Рыжим, красноватым, искрящимся, каким угодно, но не черным! Столько звезд я еще в жизни не видела.
— Хочешь взглянуть? — предложил Стивник, мягко подталкивая меня к монстру с оптической трубой.
Я кивнула и судорожно вздохнула — ощущать его нежные руки на своей талии было очень приятно. Принц приложился к оптике, поводил трубой и, найдя нужное положение, отстранился:
— Вот. Созвездие «Ориона». Его едва видно из этого мира. Невооруженным глазом вообще не заметить.
Он щелкнул пальцами и тут же прозрачное стекло купола начало транслировать картинку приблизившегося созвездия на манер жидкокристаллического монитора. Я завороженно наблюдала за приближавшейся картиной туманности «Конской головы». И когда гигантские причудливые облака звездного газа заполнили все пространство куполообразного экрана, послышалось негромкое:
— Нравится?
— Потрясающе, — искренне восхитилась я. — Как это возможно?
— Наука и никакой магии, — улыбнулся принц, — закрой глаза, пожалуйста.
Вот знала, что не надо этого делать, но то ли картинка подействовала на меня завораживающе, то ли волшебный тембр королевича, но едва прикрыв веки, я почувствовала как шею сковал металлический холод. Дернулась и распахнула глаза.
Изящное колье искрилось и переливалось под звездным небом всеми цветами, точно было его продолжением, пойманным и закованным в золото. Стивник откровенно любовался ювелирным шедевром в пройме моего воротника, а может и тем, на чем изделие покоилось. Кто его знает? Но взгляд был многозначительным.
Вот ведь дикий человек! Зачем так пугать девушку? Я уж думала, что он мне удавку кинуть решил, а он… хотя с его настроением — сегодня бриллиантовое колье, а завтра шнурок с петлей!
— Нравится? Рики постарался на славу.
— Рики? — обалдело переспросила я.
— Слуга, что прислуживал нам с утра и за ужином. А еще, создатель люстры из павлиньих хвостов.