— Глеб, — шептала Олечка, присматриваясь к ценникам, — но это же очень дорого!
— Могу я сделать тебе подарок? — произнес он, насмешливо глянув в ее напуганные глаза. — Конечно, могу. Да даже обязан! Если я не буду делать тебе подарки, ты подумаешь, что я жлоб и сбежишь от меня.
На миг Олечка даже обиделась, ее губка дрогнула, носик предательски покраснел.
— Ты думаешь, — со звенящими в голосе слезами произнесла она, глядя на Глеба своими огромными чистыми глазищами, — что я с тобой из-за денег?..
Задав этот вопрос, она рисковала, здорово рисковала. Зная крутой нрав Глеба, от него можно было ожидать чего угодно, резкого слова, гнева, холодного отстранения. Но он просто рассмеялся, беззаботно и легко, чуть коснувшись лица девушки.
— Глупая, — произнес он, рассматривая сияющими глазами, в которых плавали искры смеха, ее обиженную мордашку. — Конечно, я так не думаю. Я пошутил.
— Неудачная шутка, — все еще дуясь, произнесла Олечка.
— Я отвык шутить, — ответил Глеб, чуть улыбнувшись. — Нужно учиться заново. Ну, идем?
Пока Олечка выбирала сумку, Глеб рассеянно рассматривал застекленные витрины соседних магазинов. Он даже исчез ненадолго, и Олечка, оглянувшись и увидев его где-то за стеклом соседнего магазина, позволила себе посмотреть и примерить на руку именно ту сумочку, что ей хотелось, не руководствуясь принципом «подешевле».
От сумки восхитительно пахло новой вещью, новой кожей и горьковатым запахом красок. Лаковая черная кожа сверкала, как и многочисленные металлические заклепки, замочки. Олечка, забыв обо всем, вертелась перед зеркалом и так, и этак, рассматривая свое вожделенное сокровище, и не заметила, как Глеб оказался рядом.
— Эта? — коварно шепнул он на ушко Олечке, сжав ее плечи. — А что, тебе с ней идет. Неплохо.
— Ой, да я другую… — спохватилась Олечка, порываясь снять с плеча лаковый глянцевый ремешок, но Глеб остановил ее, его пальцы крепко сжались на ее плече.
— Неправда, — мягко сказал он. — Я видел, как ты на нее смотрела. Ты именно ее хочешь; уж я разбираюсь в том, что люди хотят на самом деле!
Он сунул руку в карман и извлек из него коробочку, упакованную в целлофан.
— Это твои любимые духи, — пояснил он, протягивая обомлевшей Олечке свою покупку. — И мои тоже.
— О, — только и смогла произнести она благоговейно, дрожащими руками принимая коробочку, — оригинал?
— Да, — усмехнулся Глеб. — Они будут пахнуть так же, как те, что разбились?
— Даже лучше! — просияв, ответила Олечка.
Глеб расплатился за сумочку и Олечка совершенно счастливая, положила в ее атласные кармашки новые духи и связку ключей.