— С ванной? — широко распахнула глаза Данлотея. — Где же вы жили до этого, господин?
— В Тентере, — соврал я, выдав одно из трёх известных мне названий городов.
— Ничего себе. В самой столице? — Данлотея ахнула и выпустила метлу из рук.
— Ну, там, неподалёку, — смутился я. Как начнёт расспрашивать…
— Что же вас заставило переехать к нам?
— Паломничество, — коротко ответил я, вспомнив загадочную оговорку Гетаинира.
Прокатило. Уважения во взгляде Данлотеи прибавилось.
— Ну смотрите. Сейчас выйдете из трактира и сразу налево, по центральной улице. Не перепутаете, она самая широкая. Минут десять неторопливым шагом — увидите площадь. Там скоро рынок откроется, но пока никого, рано. Посреди площади столб с объявлениями. И там уже смотрите. Если с ванной, то, сразу скажу, дёшево не будет. Таких домов тут три-четыре на весь город. Один, кстати, может, и сдаётся — хозяин давно уехал, климат ему тут не понравился. Дом называется Каменный страж.
Ишь ты. Дом, да ещё и называется. Ладно, разберёмся.
— Но вот таких чудес, чтобы с потолка горячая вода лилась, всё равно не ждите, — тут же приземлила меня Данлотея. — Неужели все эти росказни — правда?!
— Правда, — серьёзно кивнул я. — Ну нет так нет, ладно, сами натаскаем. А вообще, где здесь люди моются?
— Так в бане же! — засмеялась Данлотея. — Их три на город, любую выбирайте. Раз в неделю, по четвергам, все мужики ходят за полцены, а по пятницам — женщины.
— А сегодня что?
— Суббота. Видите, с пятницы свинарник какой развели. — Она подняла метлу, недвусмысленно давая понять, что ей пора работать.
Поблагодарив за сведения, я вышел в мир, и мир бросил мне в лицо сухую листву холодным порывом ветра.
— Что ж ты, сука, негостеприимный такой? — проворчал я и запахнул пиджак. Без особого, правда, толку.
Первым делом зашёл в конюшню. Обнаружил там наличие отсутствия лошади и спящего посреди помещения пацана. Он храпел, как рота красноармейцев после победоносного марша, но я не позволил себя запугать. Бесцеремонно растолкал пацана.
— Да что там ещё? — проворчал он, раздирая глаза. — Драл я эту лестницу, со всеми постояльцами!
— Это ты, конечно, молодец, — решил я начать с позитива. — А лошадь-то где? Тоже драл?
— И лошадь драл! — кивнул пацан. Потом проморгался, взгляд стал осмысленным. Этим самым взглядом он посмотрел на пустующее стойло. — А! Ваша-то лошадь? Эту не, эту не драл. Её дама ваша забрала. Которая чернявенькая.
— Оу, — только и сказал я.
— Ага. Ну так чего? Спать-то можно уже?
— Да-да, извини, что потревожил.
Пацан свернулся калачиком на соломе и тут же снова захрапел.