Глазки у маленькой княгини забегали. Знать, нюхала вываренный дублис, а его сушить нужно. Сухие палочки дублиса обладали ненавязчивым, но пробивным запахом, который успешно боролся с насморком.
— Если вы никогда не были в сторожевой башне, я не смогу вас пустить, — сказала она, наконец сдавшись.
Стоило видеть, как расширились глаза Алиц, когда она узнала, что в ректорской башне, которую она назвала сторожевой, мне уже приходилось бывать. Буквально на днях. Пояснять, при каких услозиях забралась на запретную для всех адептов территорию, не стала Переписав в свирк расписание занятий, на которое указала Алиц, убрала его в сумку.
Мы поднялись в сторожевую башню в молчании, но уже на последней винтовой лестнице я не выдержала и спросила.
— А почему центральная башня называется сторожевой? Кто-то что-то в ней охраняет?
— В сторожевой башне спят Великий Князь и Великая Княгиня. Они беспокоятся о безопасности рода.
Что-то мне подсказывало. Алиц рассказала лишь видимую часть истории, за которой скрыла правду. Но напирать и требовать подробного рассказа не посмела. Вдруг решит, что я — шпион и враг? Алиц взяла меня за руку и прошла сквозь заслонку. Меня родовая магия пропустила без помех, как и ее. Раз впустили один раз, то без дополнительной настройки личные княжеские покои будут мне доступны. Идеальное место, чтобы спрятаться и переждать бурю, если что случится! Так почему, убегая от Разэла минут двадцать назад, я врезалась в заслонку, как в стену?
Десять минут спустя мы с Алиц пили душистый отвар белоцвейки, обладавший успокоительным действием, ели пирожные и по-дружески болтали о всяких мелочах.
— Дядя Лан совсем не умеет заваривать белоцвейку. — пожаловалась Алиц. — Она у него такая горькая получается. Противная. После нее сразу спать хочется. А дядя Лан и рад. Я сплю — он отдыхает. Следить-то за мной не нужно, когда я сплю. У тебя такая сладкая! Мне очень нравится. Правда-правда. Я не вру!
— Охотно верю, — с улыбкой успокоила девочку.
Рассказывать о горьком экстракте белоцвейки, применяемом в снотворных зельях, не стала. Еще поссорится из-за меня с Вольсхим. Тогда тот меня со свету сживет.
Незаметно за окном стемнело. Из-за съеденных пирожных я совсем забыла про ужин — все равно в меня не влезла бы очередная порция сверхполезного мясного бульона с повышенной жирностью. По крайней мере, щеки стали нормальными, а не впалыми, как во время истощения.
Алиц неминуемо уснула. В ее организме слишком много белоцвейки — это не очень хорошо. Рассказать о моих догадках Вольсхому опасно, но Алиц может однажды уснуть на смерть. Дилемма! Для своего возраста — лет двенадцать на вид — Алиц наудивление худенькая и легонькая. Перенести ее в соседнюю комнату на кровать не составило большого труда.