Как только наступил день первой недели, Альв пришел ко мне в покои, желая приступить к нашему сближению как можно быстрее. Это не то, что могло прийти в голову любому нормальному взрослому человеку! Мужчина просто разбудил меня, пригласив на утреннюю прогулку в пределах окрестности замка, лучезарно улыбаясь при этом.
Повторять о том, что я ненавижу всякого, кто меня разбудил, не вижу смысла!
От меня Альв выскочил в плохом настроении с моим многообещающим заверением о незамедлительной прогулке (так как отказы категорически не должны были озвучиваться из-за клятвы и моего длинного языка) с осколками вазы в волосах, неосторожно разбившейся поблизости от его головы.
«Сближения» тоже не получалось. Все наши встречи и разговоры заканчивались нелепо. Казалось, либо я не нравлюсь мужчине, либо он думает, что занимать его «Великолепие» должна исключительно невеста. Стиль общения ограничивался наводящими вопросами, желательно о силе Хранителя, и тогда эта ходячая энциклопедия могла говорить до самого вечера… благо, хоть экскурс в магический мир подавался достаточно интересно, чтобы не возникало желания завыть на луну, словно оборотень.
Таким образом, за четыре дня я узнала о магическом мире, созданном Лилит Первозданной, и расах, живущих в нем. Хотелось убедиться в их существовании, но у Альва не возникало мысли показать мне неизвестное, а у меня — стремления в просьбе.
Но даже не нудность в отношениях приблизила меня к выигрышу в споре по благополучной доставке меня домой на одну ступень… от светловолосого блондина пахло ванилью и мятой. Запах, конечно, приятный, но не для меня.
Дело в том, что я выросла в селе, расположенном возле реки Дон.
Представляю, что вы сейчас подумали: «Причем тут ваниль»?
Все объясняется очень просто! После каждого разлива поздней весной все близлежащие села и города заполоняли ужасные насекомые, название которым «мошки». Эта мелкая пакость могла завалить любое животное наповал, скопом накидываясь на жертву, непонятно зачем попадая в легкие, не давая бедной жертве нормально вздохнуть. Все, у кого были домашние животные или скот, каждый вечер палили костры, задымляя округу, не допуская у молодежи даже мысли о дискотеке или вечерних свиданиях.
«Да у меня даже желания выйти во двор не наблюдалось, пока эти две недели не истекали, отправляя чудовищных насекомых ниже по течению!»
Возвращаясь же к разговору о ванили и ее «чарующем» аромате, можно с легкостью понять мое неприятие близкого нахождения Альва от меня: ванилин люди наносили на свою кожу, разбавляя разными средствами от воды до детского крема, для единственной цели — его запах отпугивал мошек, не вызывая желания испробовать крови пахнущего им существа. По началу благоухания ванили мне нравились, но спустя первую неделю, они стали казаться жутким смрадом, отчего я чувствовала себя кровососущим насекомым, стараясь скрыться от носителя столь сильного аромата куда подальше.