«Если не ошибаюсь, Адель около двух сотен лет, но староста Трой, в свои сорок, по своему уровню и силе превосходит каждого члена Совета Рас, кроме действующей Владычицы, естественно, по отдельности».
Вскоре нас привели в комнату, где уже стоял накрытый стол с ужином.
— Я подумал, раз девушке необходимо полное единение с вашей силой, то вам будет удобно здесь… — улыбнулся Нарек. — В этом крыле особняка нет никого, поэтому вас никто не побеспокоит.
«Просто прекрасно…» — хотелось торжествующе улыбнуться. Сохранять безразличие было все сложнее и сложнее.
— А сколько понадобиться времени? Твое «несколько дней» звучит очень расплывчато, даже для меня, — нахмурилась Нина, сложив руки на груди.
«Моя принцесса начинает жалеть о своем слове, а это плохо, да только слово — не воробей…» — улыбку, все-таки, удержать не получилось.
— Дней семь, но можно меньше…
— Условие? — Стиснула зубы девушка, пока Трой переминался с ноги на ногу, нервничая о судьбе города.
— Думаю, если спать в одной кровати… — девушка задохнулась от возмущения, и я поспешил пояснить, пока на меня не низвергли содержимое всех котлов Ада, — просто спать… под разными одеялами, естественно, — пренебрежительно скривился, словно и меня эта перспективка радует не больше, чем саму Нину, — то, думаю, хватит двух ночей.
— Ну… тогда вы решайте, а потом дайте мне знать, господин, — Нарек решил быстро слинять, пока красотка не открыла рот, багровея на глазах.
— Ты знал, что я соглашусь, так?! — зашипела землянка, похлеще озлобленной кошки.
— Согласишься на что? Я тебе предложения никакого не делал, — лениво усмехнувшись, присел на диван. Девочка психовала. — Меня можно обвинять только в том, что Я согласился тебя взять с собой, а это с твоей стороны как-то… не благодарно что ли.
Нина досадливо закусила нижнюю губу, делая ее более пухлой и розовой, отчего кровь закипела в моих жилах, разгоняя свой бег, ускоряя дыхание.
«У меня слишком давно не было женщины…» — пытался оправдаться сам перед собой.
— Ладно. Терпеть тебя семь дней я не намерена, так что сократим наше общение до одного дня и двух ночей. После этого я надеюсь на твое обещание, не обременять меня твоей персоной, — Нина кинула взгляд в окно, отмечая, что солнце скрылось за горизонтом, и первая ночь скоро настанет, отчаянно краснея, полностью уничтожая тот образ холодной стервы, который ей так идет. Ее мысли сейчас лежали на поверхности, даже не надо быть менталистом, чтобы понять, как она боится своего влечения, одно напрягало — не одна она наполнена этим страхом. Несмотря на мою любовь к другой женщине, не испытывать сильного притяжения к Нине я не мог.