Мы встали друг на против друга. Комментатор надрывался, представляя нас. Дольше всего он рассказывал про меня, про мое присутствие на Совете, про печать Саламандры и еще туева хуча всякой хрени. М-да, успел я дел наделать, при этом так и остался низкоуровневым. Почему так все трудно?
- … и даже сюда он пришел после очередного подвига! Многоликий убил загадочного козлольва с его альфа-стадом на Кавказе. Он осуществил невозможное для такого уровня! А теперь… В бой! – объявления начала поединка было столь неожиданным, что я сначала растерялся. Что не скажешь о моем противнике.
Он с сильного замаха обрушил на меня удар сразу двух топоров. Я инстинктивно шагнул назад, что меня спасло от мгновенного поражения. Один из уроков, который мне успел дать Джокер, заключался в том, чтобы бить в самые уязвимые места, когда это предоставляется возможным. И я ударил. Мой противник вложил в удар много силы, надеясь поразить меня сразу же, и теперь часть спины была открыта. Я, недолго думая, трансформировал клинок и вонзил кинжал в подмышку Берсеркеру, тот заревел, словно раненный зверь. На меня повесился какой-то дебаф на реакцию «Устрашение», и я тут же получил локтем по лицу. Причем с такой силой, что меня отнесло на два метра и опрокинуло на спину. По губам и подбородку потекла кровь из носа, перед глазами бегали белые мушки. Я видел, как мой соперник раздраженно вытащил кинжал из подмышки и откинул его в сторону. Его жизни просели совсем на чуть-чуть. Он начал медленно подходить ко мне с топорами на перевес, но я был в нокдауне от удара, все-таки я не слишком устойчив ко всему этому.
«Вставай! Ты хочешь проиграть так бездарно на первой же схватке? – в моей голове взревел дракон.»
«Издеваешься? Я даже устаканить не могу все в голове, а ты говоришь: встань! – после моего мысленного восклицания я почувствовал себя странно.»
Мое тело наполнилось какой-то странной силой. Переворот, топор врезается в землю, где я только что находился, затем второй уже мчится наперерез мне. Я даже зажмурился, чтобы не видеть, как топор врубится мне в плечо. Однако, мои глаза и не думали закрываться. Мой меч крутанулся, ударил по касательной оружие соперника, и я вновь крутанулся, после чего резко вскочил. При этом это был все еще не я.
Вдруг меня выбило из тела, как во время призыва сущности. Вот бл*ять! Он вообще охренел? Глаза тела, в котором находился Фаринар, светились желтым светом, а треугольный зрачок следил за движениями соперника. Я смотрел, как дракон в моем теле увернулся от серии ударов топорами, затем уколол противника, будто дразня, клинком прямо в зад. Берсеркер такого выдержать не смог, да и как? Их специально обучают использовать ярость во время боя, но сейчас необычный бой. Воин взревел, и на дракона повесилось оглушение, но его это не смутило, а затем… Берсеркер ударил сразу с размаху, с двух рук, но в этот раз бил не сверху вниз, а поперек, словно хотел разрубить мое тело с духом дракона напополам. Мне бы самому не за что не уйти было бы из-под такого удара…