Мария о чём-то говорила с двумя своими сотрудницами, не столь шумно, сколь часто, как галчата, перебивая друг друга, словно боясь упустить что-то самое важное, которое так и вертелось на языке. При виде чем-то озабоченного начальника со слегка сдвинутыми белесыми бровями, сжатыми и без того волевыми узкими губами, с сосредоточенным, острым, словно пронзающим насквозь взглядом синих глаз они, враз замолчав, встали, лёгкими движениями узких ладоней оправляя платья и приглаживая красивые причёски. Поскольку Анатолий Петрович обратил свой пристальный взгляд лишь на Марию, две сотрудницы, переглянувшись, понимающе вышли, сбивчиво объясняя это каким-то срочно возникшим в бухгалтерии делом. Он улыбнулся, явно довольный догадливостью девчат, и без предисловий, как будто только что с агрохимиком обсуждали насущные производственные проблемы, не терпевшие отлагательства, только смягчив и понизив голос, смотря Марии прямо в глаза, исполненные вечно какой-то необъяснимой грусти, делающей их ещё притягательней, без всяких лишних слов, как будто прежде делал это не раз, сразу спросил:
— Ты в это воскресение не занята?
— В общем, нет!
— В таком случае есть заманчивое предложение: провести его со мной на знаменитом якутском празднике Ысыахе!
— В качестве кого?!
— Зрителя! А можно и участника или даже моего секретаря, если, конечно, эта временная должность тебя устроит!
Прежде чем ответить, Мария довольно долго смотрела в окно, выходящее на машинный двор, где молодые водители в чёрных спецовках производили техническое обслуживание своих мощных самосвальных “КамАЗов”. Эти шустрые ребята, едва заметили, что в отношениях между новым агрохимиком и председателем установилось какое-то затишье, тотчас окружили Марию таким плотным кольцом ухаживаний, что просто проходу не давали! То высокий, черноволосый Иванов букет роз преподнесёт, то Сергеев, хотя и женатый, при первой же возможности восхитится её красотой, то Карпов, балагур, весельчак с голубыми глазами, если после работы она сразу с Эльзой на “Жигулях” не уедет, то он будет до самой автобусной остановки сыпать комплименты, предлагая ей услуги вечного провожатого. Конечно, эти мужские знаки внимания были приятны, но неинтересны, ибо она уже свой выбор сделала, А вот правильно или нет — могло показать только время. В таком случае ей ничего не оставалось, как мучительно ждать, когда же Анатолий Петрович разберётся со своим прошлым, как она чувствовала своим женским сердцем, не столько тяготеющим над ним, сколько заставляющим жить с оглядкой! И вот, наконец, им сделан первый шаг... Пускай он пока ещё ни о чём серьёзном не говорит! Но всё же... И Мария, поправив завитую прядь, упавшую на лоб, спокойно произнесла: