Я, хоть и любила занятия по великосветскому домоводству, особо не обольщалась, что эти знания мне сильно пригодятся в жизни. Во-первых, потому, что единственный особняк, где я могла стать полноправной хозяйкой, стоял полуразрушенный и заброшенный. Я видела его однажды из-за ограды, и это было печальное зрелище. Видимо, после обрушения перекрытий атриума его так и не выставили на продажу. Или никто не пожелал его купить. Формально он, наверное, числился моим наследством, но средств, чтобы его восстановить, у меня уж точно не было.
А во-вторых… я не собиралась выходить замуж в обозримом будущем. Блестящих партий, к счастью, на горизонте не маячило, и мои опекуны проявляли завидное равнодушие в этом вопросе, что в последнее время только радовало. Ни по чужой, ни по собственной воле отдавать контроль над моей жизнью в руки малознакомого мужчины я не планировала.
Какое будущее ждало незамужнюю девушку в столице нашего славного королевства?
На мой взгляд, не самое печальное! После окончания Сен-Грейс я планировала получить хорошие рекомендации и найти место наставницы в одной из городских школ-пансионов.
Точно не в Тотенбур-Хол. Но и без него достойных заведений хватало. В крайнем случае, можно устроиться гувернанткой в приличную семью.
Воспитанницы Сен-Грейс в большинстве своем ужаснулись бы подобной перспективе, но ведь никто из них не вырос в приюте, смыслом существования которого было вытравить само понятие личной свободы из головок юных воспитанников, а точнее сказать пленников. Лишь в Школе изящных манер я впервые вдохнула полной грудью такой желанный воздух относительной свободы и вовсе не спешила связать себя брачными узами.
Школа Сен-Г рейс задумывалась, как альтернатива домашнему образованию, не уступающая ему по качеству, а порой и превосходящая его. Здесь девочки благородного происхождения могли чуть свободнее дышать, без тотального надзора строгих родителей и гувернанток. Последних правда успешно заменяли инспектрисы и классные дамы, бывшие не менее старательными блюстителями нравственности подрастающих леди. Так что из вольностей нам были доступны разве что тайные ночные посиделки в дортуаре, шушуканье и обмен записочками во время уроков. Посещения строго регламентировались: даже родители могли навещать свое чадо не чаще двух раз в месяц. А о визитах молодых людей и речи не шло. Даже с будущими женихами, о помолвке с которыми будет вот-вот объявлено, воспитанницы могли увидеться разве что на благотворительном или сезонном балу, когда школа открывала свои двери для избранных гостей.