-Постельное белье лучше сменить, - крикнул Леха, - найдешь в шкафу.
-Спасибо, - буркнула в ответ, выбрав ту комнату, что слева. Она была небольшая, напротив двери окно почти во всю стену, в углу - шкаф, напротив кровать, рядом тумбочка. Справа на стене большое круглое зеркало в раме. Никакой индивидуальности, может, потому, что наводить ее некому. В шкафу нашла постельное белье и перестелила кровать, отправив грязное в стирку. Леха не показывался и признаков жизни не проявлял, так что становилось ясно: дружбы не выйдет. Впрочем, он дал мне это понять. Остаток вечера я провела в комнате, лежа на кровати и пялясь в потолок. Размышляла о перспективах, о том, как себя вести. Леха, кажется, не сомневается, что я буду общаться с друзьями Витязева, как он их назвал, а не сбегу в очередной город, чтобы начать новую жизнь.
Теперь мои слова будут проверять. Тогда сведений не было, искали нас на удачу, сейчас появилась информация. И что они будут делать? Отправят туда людей выспрашивать, кто что видел. Слишком много лет прошло, даже дружки Мити толком не вспомнят, когда он пропал. А уж о том, как, они и вовсе не знают. Я вспомнила свой страх по возвращении, как я ждала, что будут приходить и спрашивать, возможно, угрожать, смотреть глаза и выпытывать правду. Которую я не могла рассказать. Он утоп в болоте, твердила я в лихорадке себе по ночам, утоп в болоте, когда мы были в экспедиции. Утоп, утоп, утоп. Я повторяла эти слова, как мантру, и мне в конце концов поверили. Так что ни Лехины люди, ни пресловутые дружки не узнают ничего кроме того, что Дмитрий Витязев утоп в болоте шесть с лишним лет назад. Все уляжется, как улеглось тогда, и меня отпустят. Пусть кроме моих слов нет никаких доказательств, но это не моя вина, я же не знала, подумать не могла, что когда-то вернусь сюда, чтобы рассказывать о том, как погиб Митя.
Я лежала, глядя в потолок, и помимо воли перенеслась мыслями в те дни, когда жизнь моя в очередной раз сделала крутой поворот.
Леха всегда увлекался картами, кладами, поисками, раскопками и прочей фигней, о которой я тогда даже не думала. Авантюристом он был по жизни, и эта сторона вполне вписывалась в его образ. До нашего с ним знакомства он уже лет пять как занимался кладоискательством. Простые, явные карты его не интересовали, только сложные случаи, такие, как он сам. В тот день он приехал взбудораженным и тут же выложил на стол карту.
-Это что? - поинтересовалась я, Леха ввел меня в курс дела. Карта досталась ему по случаю от знакомого. Это был не оригинал, два фото: одной ее стороны и другой. Леха начал изъясняться на тему места, боев, проходивших там во время войны, и прочее в том же духе. Я не все понимала, зато почуяла, что грядет что-то интересное. Он стал готовиться к походу. Искал людей и проводника. В это же время разгадал кодировку карты. Мы сидели в постели и вырисовывали маршрут. Неожиданно я очень увлеклась этой идеей, загорелась. Кроме меня и Лехи кодировку, написанную на другой стороне карты, не знал никто. В экспедицию ее не брали. Мы запомнили на карте место, куда она указывала, посчитав, что этого достаточно. Все уже было готово, но в последний момент у Лехи случился аврал в бизнесе. Переносить экспедицию было проблемно, и мы договорились, что я поеду с ребятами, а он подъедет, как только сможет. За несколько дней мы добрались до нужного города, там нас ждал проводник. Это и был тот самый Митя Витязев, который влез в мои мысли и сломал мою жизнь.