Я попыталась завизжать, и он еле слышно шепнул:
— Не советую, Нелли. — От его тона могли замерзнуть льды в Арктике.
— Пусти! — Я попыталась вырваться, но его руки держали сильнее, чем стальные канаты, не давая мне даже на миллиметр сдвинуться с места. И тут Влад все так же шепотом на ухо озвучил мне, что будет, если я продолжу вырываться. В общем, после этого мне резко перехотелось сопротивляться.
— Я не шучу. — Почему-то мне пришла в голову дурацкая мысль. О том, что Влад так чертовски привлекателен, когда злился… краска бросилась мне в лицо. Иногда мне казалось, что я подсознательно таким вот своеволием я провоцирую Влада на демонстрацию своих самых «мужских» качеств. Причем делаю это специально! Кто ж меня умной после этого назовет?! Ой, мамочки, что ж теперь со мной будет…
Никаких лифтов — специально. С двенадцатого этажа Влад нес меня на руках, правда, переложив уже более привычно, на руки перед собой. Боже, что скажут мои коллеги на то, что он, как дикарь утащил меня со съемочной площадки… Блин. Но это справедливо. Я вела себя как избалованный ребенок и поплатилась за это.
Влад донес меня до своей машины и аккуратно сгрузил на автомобильное кресло. Потом сел на водительское сидение и снова смерил меня непонятным взглядом, который я так и не смогла прочитать.
Но, прежде чем что-то сказать, он достал из бардачка коробку с болеутоляющим, и протянул мне. Я чуть не разрыдалась от благодарности и этого проявления заботы. Даже в том состоянии бешенства, в котором он пребывал после моей поездки на работу, Влад нашел в себе силы проверить мои таблетки. Увидел, что их нет.
Догадался, что меня будет корежить после вчерашнего без болеутоляющего. И объехал несколько аптек, пока нашел их, таская с собой рецепт. Я проглотила таблетку даже не запивая и откинулась на подголовник сидения, закрыв глаза. Через несколько минут лекарство подействует и я приду в себя. А пока — я амеба.
Влад не произнес ни слова. Только положил ладонь на мою макушку успокаивающим жестом. И я снова чуть не расплакалась от нежности, что внезапно нахлынула на меня. Ко мне никто и никогда не относился с таким трепетом и беспокойством, как Влад. Он в первую очередь всегда думал обо мне. А только потом о себе…
Прошло несколько минут. Боль отпустила. Мои ресницы затрепетали и поднялись. Влад даже не сдвинулся с места. Он по-прежнему слегка поглаживал меня по голове и смотрел на меня так проникновенно, когда думал, что я не вижу этого… но моментально встряхнулся, как только увидел, что я открыла глаза. И сразу убрал руку.