— Не называйте меня так, — прошептала Лита. — Я человек, женщина.
— Да-да, конечно, ты женщина, а не оборотень. И поверь, что ты не сможешь выносить это дитя, не подорвав собственное здоровье. Оно вытянет из тебя все жизненные соки, все твое тело высохнет, ты станешь похожа на живого мертвеца, на пустую оболочку…
— Прошу, перестаньте меня пугать! — попросила Лита. — Я разговаривала с доктором, и он ничего подобного не говорил! Да, мне придется есть гораздо больше чем обычно, да, я буду сидеть на мощном коктейле из витаминов, рыбьего жира и прочей гадости, но более ничем моя беременность не будет отличаться от обычной!
— О, дорогая, это тебе сказали, чтобы успокоить, и чтобы ты не совала нос дольше чем тебе было позволено, — зло усмехнулась Альфида, постукивая пальцами по подлокотникам.
— Не утруждайте себя запугиванием, я верю в то, что все будет хорошо.
— Моя дорогая доченька так же упрямилась, — вздохнула Альфида. — Поверь, если уж она не смогла перенести все это, то тебе и подавно. Альфреду нужен ребенок, а родить ему здоровое дитя может только полноценная, чистокровная оборотница.
— Как ваша племянница или быть может… дочь? — спросила Лита, в ее душе начинал разгораться огонь гнева. Эта женщина нагло запугивает ее только ради того, чтобы расчистить дорогу для Олив, или Елены, чтобы не потерять свою власть в этом доме.
— Почему бы и нет? — даже не скрывала она своих намерений. — Мои девочки вполне достойны, чтобы стать женой альфы одного из могущественных кланов. Я вообще не понимаю, с чего он обратил внимание на тебя, решив породить полукровку, что заметно ослабит стаю. И это дитя никогда не сможет претендовать на хорошее отношение к себе остальных членов клана.
— А вот это спросите у Вольфмана, а меня, прошу, оставить в покое, — искренне попросила Лита, приложив к груди кулачок. — Мне и так не легко находиться здесь, среди…
— Чудовищ? — оскалилась женщина, и тут же весело рассмеялась. — Лита, бедное дитя, у тебя все на лице написано. Ты боишься моего зятя, но тем не менее хочешь от него родить. К чему такое упорство? Зачем тебе все это? Неужели ты любишь его? Этого бессердечного, злого оборотня?
— Даже у чудовища может быть горячее, доброе сердце, и красивая душа, и время покажет, насколько человечен Альфред Вольфман, и стоит ли его любить, — не моргнув и глазом смело ответила девушка, выдержав пожелтевший, тяжелый взгляд Альфиды.
— Хм, понятно, — прошипела та, поднимаясь с кресла. — Ладно, девочка, об опасности я тебя предупредила, а как поступать, это уже твое дело. Но поверь, когда ты будешь гнить в могиле, то твоего ребенка защитить будет некому, даже собственный отец откажется от него как от слабого, и бесполезного звена. И в лучшем случае отдаст на усыновление, а не прикажет убить, как это бывало со многими полукровками, рожденными смертными.