— Ты противоречишь себе.
— Не противоречу. Потому что знаю, что испытываю к бывшей к жене, а что к тебе. И поверь, чувства абсолютно разные. И знаешь, с кем я хочу проводить все свое время, воспитывать детей, состариться? — сжимает кулак, тяжело смотрит на меня. Теперь приходит моя пора хмурится и задумчиво рассматривать взволнованного Никиту.
— У нас с тобой необычная история получилось, брак заключен не по пылкой любви, о которой мечтают такие молодые девушки, как ты. Но все же чувства есть. Да, я немного скуп на эмоции, постоянно в разъездах, меня не бывает дома, но твое имя первое, что приходит на ум, когда я просыпаюсь и засыпаю. Даже, когда ты рядом. Знаешь почему? — опускается передо мной на колени, берет мои руки, согревает в своих ладонях. Молчит довольно долго, я начинаю беспокоиться о том, чтобы не простыл, стоя на холодной земле.
— Я знаю, ты меня не любишь, — рассматривает мои ладони, периодически то открывает их, то закрывает. Я порываюсь выпалить то, что он ошибается. Не успеваю, потому что Никита прижимается лицом к моим раскрытым ладоням. Его горячее дыхание согревает холодную кожу.
— Марина для меня ничего не значит. Для меня ты — все, — целует, я начинаю дрожать. В его голосе слышу нотки грусти. — Я очень боюсь, что однажды уйдешь. Уйдешь к тому, кто тебя бросил с ребенком. Ты имеешь слишком доброе сердце, готовое простить даже таких кретинов, как бывшего.
— Никита… — шмыгаю носом, осторожно освобождаю ладони и обхватываю его щеки, заставляя посмотреть мне в глаза. — Ты такой смешной, — тихо смеюсь, стираю одной рукой слезы со своих щек.
— Смешной? Я тут пытаюсь ей в любви признаться, а она называет меня смешным. Ты серьезно, Аня? — прикрываю на секунду глаза. Не уверена, что услышала правильно его слова.
— Аня, тебе плохо? — беспокойный голос Никиты заставляет взглянуть на него. — Почему ты плачешь? Что-то с ребенком? Почему ты молчишь? Нервируй меня, девочка!
— Повтори еще раз, что ты сказал, — Никита задумывается, прикусываю губу. Неужели ошиблась в предположениях? Возможно, я так хочу услышать слова любви от него, что готова додумать того, чего нет.
— Я люблю тебя, — смотрим друг другу в глаза, а я все еще сомневаюсь.
— Правда?
— Правда. Люблю.
— Я тоже тебя очень люблю, Никита, — тихо признаюсь, осторожно приближаю свое лицо к нему. Он нежно прижимается губами к моим губам, ласково целует.
Все, что я успела себе надумать, придумать разлетается на мелкие осколки и ветром все разлетается по сторонам. Я верю словам Никиты. В них невозможно не поверить, эта правда в каждом жесте, в каждом вздохе, в каждом взгляде. Наша любовь не шипучее шампанское, а выстоянное временем вино. Уверена, что с каждым годом любовь будет все больше и больше настаиваться, приобретая неповторимый вкус.