— Переждем здесь. — Тимур осмотрелся, поблизости и правда не было лучшего места, что уберегло бы нас от простуды. — Слепой дождь быстро заканчивается.
Он будто бы извинялся передо мной. Было приятно. А стало еще приятнее, когда на плечи легла тяжелая кожаная куртка. Она на Аморском смотрелась свободной, а я так и вовсе потонула в ней. Но наконец почувствовала себя нормальной — куртка скрыла фальшивый живот, даже стоять стало будто бы легче.
— Спасибо, — сильнее кутаясь и пряча красные щеки, поблагодарила.
Это я только в фантазиях такая бойкая и смелая была.
Секунды шли. Тимур как поправил воротник куртки на мне, так рук и не отнял. Не сразу осмелилась встретиться с ним взглядом.
Его темные глаза скользили по моему лицу медленно, изучающе, точно видели в первый раз. А потом остановились на губах. Я замерла на вдохе, сжала кулачки. Неужели все происходило наяву и я не выдумывала эту химию между нами?
Узнать оказалось не суждено. Все испортила. А-а-а! Оступилась и подвернула ногу.
— Ты как? Не ушиблась?
— Вроде бы нет, — раздраженно ответила.
Инстинктивно ухватилась за живот. Мне показалось, что расстегнулась одна из лямок, которая удерживала его на месте. Увидела перемены на лице Тимура и захотела разреветься: я снова была для него беременной поклонницей, что выиграла съемку в клипе.
— Точно хорошо?
— Да, наверное.
Черт, правда отстегнулась, пришлось придерживать живот и врать.
— Покалывает иногда, но врач сказала, это нормально. Нужно просто полежать.
Тимур кивнул, поджал губы и отошел слишком далеко, снова возводя между нами стенку, которая на миг показалась мне прозрачной. Я нервными движениями пыталась убрать с лица прилипшие и спутавшиеся пряди влажных волос. Невезучая дура. Еще и похожа была, скорее всего, на чучело болотное.
— Ты похожа на «Девушку из дождя».
Голос Тимура звучал хрипло, но мелодично. А я засияла при упоминании одной из любимых песен.
— Ну, не-ет. Я ее другой представляла. Она… идеальная, — вспомнив текст, произнесла я.
— Потому что нереальна. Я ее выдумал.
Как я обрадовалась, что она не существовала! Это была именно та соперница, с которой бой за его сердце был заведомо проигран. Таких, как она, не забывают никогда.
— А песня? То, что случилось? Тоже выдумка? — аккуратно поинтересовалась я.
— Вроде того, — пожал плечами, — бывало в жизни всякое, конечно. Но так сильно никто не предавал и не обманывал.
Он посмотрел на небо, которое постепенно расходилось, а затем на меня.
— Ложь — это единственное, что я не прощу.
Я почти задохнулась от его слов и сильнее надавила на живот. Захотелось сбежать, скрыться, спрятаться. От него, от себя и всей этой затеи, которая теперь не казалась мне такой забавной.