— Кушай, милый, — она пихнула мне вилку и выжидающе нависла надо мной.
— Да, забудьте о моем присутствии.
Я слабо улыбнулся, пытаясь отвертеться, но они наседали, наседали, и я отправил в рот маленький кусочек омлета.
Майоров тут же виновато ретировался, и когда Катя отвернулась, из-за ее спины жестами показал мне, что мы еще созвонимся. Я коротко кивнул и послал Стрельцовой фальшивую улыбку. Но как только дверь за Виктором захлопнулась, я ломанулся в ванную, чтобы спешно выплюнуть омлет. Язык уже начал чесаться, и я набрал полный рот воды и принялся тщательно полоскать. Кажется, таблетки в чемодане…
— Что, невкусно? — Катя взволнованно заглянула в ванную. — Вроде, они неплохо делают, мой был нормальный.
Я выплюнул воду, но зуд это не облегчило. Черт! Даже такой маленький кусочек! Я ведь почти не жевал! Я бросился к гардеробу, вытащил чемодан, достал серебристую пластинку с таблетками и проглотил одну.
— Очень вкусно, — выдавил я. — Просто у меня аллергия на куриные яйца.
— О, Боже! — Катя испуганно прикрыла рот ладонью. — У тебя будет отек Квинке? А я ведь хотела взять просто тосты с джемом!
— Ничего страшного!..
— Хочешь, я вызову медика? Черт! Еще немного… Если бы Майоров задержался… — она хлопнула себя по лбу ладонью. — Почему ты ничего не сказал?
— Что? Что моя женщина не знает, что у меня аллергия? Вышло бы немного странно, не находишь?
— Он сильно тебя ругал? Он ведь из-за Насти пришел, да? — Катя поежилась и скрестила руки на груди, как будто ее задели слова «моя женщина».
Сам не знаю, почему, но мне вдруг стало неприятно. Я уже хотел рассказать ей, что миссия выполнена, что тендер почти в кармане, но это означало бы, что мы возвращаемся, изобразив для верности ссору, и больше нет нужды играть в парочку. Наверное, она бы испытала облегчение…
— Да, но вроде все улажено. Я договорился встретиться с ними на пляже через полчаса, — неожиданно для самого себя солгал я. — Так что натягивай купальник, а я пока пойду и съем что-нибудь, что меня не убьет.
Глава 17
Катя
Пожалуй, эти выходные я буду вспоминать до старости. Они были короткими, но такими яркими, сочными и удивительно беззаботными, что мне хотелось поставить время на паузу.
Иногда я забывала о том, что мы притворяемся. Олег просто был рядом — учтивый, домашний, расслабленный. Так странно было видеть его таким после всех лет совместной работы в офисе! Обычно я наблюдала его издалека: в лифте, в кафешке, где обедают сотрудники «Инностроя», на конференции или корпоративе. Я и влюбилась даже не в него, а в какой-то образ, придуманный моей больной гриппозной фантазией. Сейчас он открывался мне с другой стороны, вживаясь в роль, улыбался, коротко, будто привычно, целовал, прикасался… Я узнала, что он из простой семьи, что всего добился своим трудом. Что в нем нет ни гонора, ни снобизма. И вот этого всего, что заставляет богатых воротить нос при слове «секретарша». Узнала, что он на удивление хорошо плавает, что у него аллергия на куриные яйца, что он обожает баранину и халву. Я привыкла к звуку его шагов в номере, к тихим приглушенным разговорам по телефону. И даже к созерцанию его голых ног, хотя в офисе мне порой казалось, что костюмные брюки — его вторая кожа.