Я повертелся на стуле, взглянул на часы. Пять минут! Сюда от бухгалтерии идти максимум две минуты. И это в том случае, если обе ноги сломаны, и передвигаться приходится ползком.
— Татьяна Федоровна! — палец снова зажал кнопку селектора. — Вы ее позвали?
— Ну, на месте ее нет, наверное, задержалась на обеде. Приехал мастер по кондиционерам, с утра работает в бухгалтерии… Симпатичный, кстати, такой паренек…
— У нее что, фетиш на спецодежду?!
— Что-что, Олег Сергеевич? Я, наверное, не расслышала. Что не так с одеждой?
— Все так, Татьяна Федоровна. Просто наберите ее по мобильному. Я не собираюсь тут ждать весь день!
Катя все-таки соизволила явиться. Но не через пять и даже не через десять минут. Четырнадцать! Что она делала все это время с мастером по кондиционерам, оставалось загадкой.
Вошла в мой кабинет, как в себе домой. Даже не поздоровалась! Села на кресло для посетителей, с готовностью сложила руки на коленях. А, сегодня хотя бы в брюках! Но макияж все тот же, щеки подозрительно румяные, глаза блестят… Что там чинил этот мастер?..
Только сейчас я заметил, как лоснится ее кожа. Совершенно мокрая! Прядка волос прибилась к шее, в ямке под ключицей поблескивает капелька влаги. Верхняя пуговица расстегнута, третья пропущена, и блузка сидит криво. Как будто она одевалась в спешке…
— Как же у вас прохладно, Олег Сергеевич… — она с блаженством прикрыла глаза и провела рукой по лбу и шее. — Спасибо, что одобрили новый кондиционер, но там что-то не работает, они отключили старый…
Она откинула голову, взялась за ворот блузки и легонько потрясла, пропуская к телу прохладный воздух. Тихонько застонала от наслаждения, и в моем мозгу вспышкой проявилась непрошенная картинка. Номер отеля, грозовой ветер, смятое покрывало и мокрый купальник… Сидеть сразу стало неудобно.
Я моргнул, придвинул кресло к столу и поправил очки.
— У тебя пуговица пропущена, — менторским тоном заявил я. — И мы уже можем перейти к делу?
— Конечно, Олег Сергеевич, — дежурная, явно натужная улыбка.
— Мы, кажется, договаривались перейти на «ты».
— Так дело касалось легенды с вашей любовницей. Сейчас-то уже ни к чему. Субординация, разве нет? — ее пальчики расстегнули вторую пуговицу, четвертую, обнажив белоснежное кружево бюстгальтера. Это что, стриптиз? Она издевается?
Мне стало трудно дышать, галстук врезался в шею. Нет. Она снова все застегнула. Кажется, даже не обращала внимания на меня. Скучающее будничное выражение лица, словно она не перед мужчиной демонстрирует белье, а перед пожилой медсестрой на диспантеризации.