Арнольд и травник покосились друг на дружку.
– Хорошо, – сказал Арнольд, вставая. – Пусть будет так. Вильям поселится со мной, а эти двое, – он кивнул на Телли и Жугу, – пускай спят в другой комнате. – Он поскрёб небритый подбородок и поморщился. – Тут баня есть поблизости?
– Там, за красильней. Спросишь, вам покажут.
– Вильям, ты пойдёшь?
– А? Да, да… – поэт, которому за весь вечер не дали рта раскрыть, суетливо засобирался. – Жуга, я лютню здесь оставлю, можно?
Силач перед уходом обернулся на пороге.
– Я вернусь, – сказал он.
Дверь за ним закрылась.
– Ну а ты чего? – Золтан повернулся к Телли. – Беги, давай, тоже. На вот, – он полез в кошель и бросил ему пару мелких монет. – Этого хватит.
– Но я… – он посмотрел на травника. Тот кивнул:
– Беги, беги. Я тоже сейчас подойду.
Золтан и травник остались вдвоём.
– Ну, – помолчав, сказал Жуга, – говори, чего хотел.
– Смотри-ка, быстро догадался… – усмехнулся тот, но тут же посерьёзнел. – Ты что с девчонкой сделал? Только про разбойников мне тут не надо заливать: стрела стрелой, но у неё вся глотка сожжена и связки сорваны, как будто уксусу глотнула.
– Не уксусу, – Жуга помрачнел. – Она мальчишку покусала.
– Телли? – Золтан помрачнел. – Час от часу не легче! Значит, Старшей крови напилась… Ты же говорил, что запер это дело в ней. Или нет?
– Запереть-то запер, но её ранили, она потеряла много крови. И потом, там было не только волшебство, там же… я ещё… ну, сам же понимаешь. Вот…
– Понятно. Не надо было, всё-таки, тебе оставлять её тогда одну. Ты хоть рассказал бы, что ли, где ходил, зачем.
– Потом. Сколько я тебе должен?
– Нисколько. Мы тебе и без того обязаны, вон – всех клопов тогда повывел.
– А, это… Было дело, – травник улыбнулся, но потом посерьёзнел: – Позвать обратно?
– Тьфу на тебя! – Золтан передёрнулся и замахал руками. – Сам дурак, и шутки у тебя дурацкие… Кстати, может, тебе что-то нужно?
– Да, – кивнул Жуга, – мне нужен плащ. Не могу же я всё время ходить вот в этом.
– Почему? Хорошее одеяло. Тёплое, небось.
– Тёплое, – согласился травник, – только больно уж приметное.
– Нечего на одеяло пенять… Ты и без него рыжий.
– Сам ты дурак, – досадливо поморщился Жуга. – Дождёшься от тебя подмоги, как же…
– Иди в баню!
***
Арнольд не спал. Распаренный и мокрый, он лежал под грудой одеял с обнажённым мечом в изголовье и нервно вслушивался в ночь. Камин давно уже погас, в холодной комнате было темно и тихо. За окном бесновался ветер – к ночи разыгралась непогода, повалил снег. Дверь запиралась изнутри. Засов был прочный, но Арнольд, не доверяя Золтану, дотошно обшарил перед сном комнату и коридор. Кровать здесь была одна и, несмотря на всю её ширину, двоим в ней было тесновато. К тому же, не было простора для манёвра в случае чего. Размыслив, Арни с показным великодушием отдал кровать в распоряженье барда; сам же он расположился на полу, затребовав для этого тюфяк. Хозяйка перечить не стала и тюфяк принесла, на чём удобства и закончились – доски под тюфяком были жёсткими, над полом весело гуляли сквозняки. Вильям уже давно заснул, угревшись на кровати, и теперь раздражающе сопел. Арнольд лежал, таращась в темноту и размышляя над событиями сегодняшнего дня.