– Какой сыр?
– Самый лучший.
***
– Ну вот, похоже, всё в порядке, – Герта потрясла руками, как будто стряхивала с них невидимую воду, отступила и полюбовалась своей работой. – Думаю, повязка больше не нужна.
Жуга вывернул руку и скосил глаза на шрам. Разрез под красной корочкой стянулся окончательно. Боль ушла.
– На удивление хорошо заживает, – задумчиво продолжала Герта, вычищая кровь из-под ногтей. Пальцы у неё были длинные и сильные, с короткими и гладкими ногтями, ладонь была скорее, квадратная, нежели удлиннённая. – Не поднимай тяжёлого и не дерись, а то разойдётся.
– Я знаю, – травник опустил рукав рубашки.
– Вообще-то, было бы неплохо посмотреть всю твою ауру. Золтан мне говорил, что ты иногда занимаешься магией. Когда подобное…
– Не сейчас, – уклончиво ответил тот, не желая признаваться, что не понял, о чём идёт речь. – Раздеваться неохота. Расскажи мне лучше о стреле.
К удивлению травника, Гертруда громко рассмеялась.
– Раздеваться совершенно не обязательно, – сказала она наконец. – Но если ты не хочешь, я не буду. А вот стрела, что вы мне принесли, действительно оказалась предметом удивительным. Подожди здесь, я сейчас вернусь.
Гадалка вышла и Жуга остался в одиночестве.
Сегодня он вообще пришёл сюда один. Гертруда спустилась открыть ему с руками, выпачканными в земле, и в холщовом фартуке поверх поношенного платья, на сей раз – действительно серого. От неожиданности Жуга даже забыл поздороваться. Гадалка поймала его недоумённый взгляд и улыбнулась.
– Проходи, – она отступила, пропуская травника вперёд. – Я цветы пересаживаю. Подождёшь в гостиной или пойдёшь со мной?
– А далеко идти?
– Нет, что ты! – рассмеялась та. – В оранжерею. Вон туда.
За кабинетом оказалась ещё одна комната – длинное помещение с камином и широким створчатым окном на потолке, через которое внутрь проникал дневной свет. Комнату заполняло бесчисленное множество горшков и ящичков с цветами, травами и даже маленькими кустиками роз. Отдельно стояли кадки с разными лекарственными растениями. Жуга с порога разглядел шалфей, ромашку, розмарин и базилик, оранжевые лепестки календулы и ещё добрую дюжину трав, совершенно ему неизвестных. Воздух здесь был тёплый и влажный, напитанный цветочным ароматом, который раньше травник принимал за запах курительных палочек.
– Да у тебя тут целый огород, – с оттенком уважения сказал Жуга. – Вот уж не думал, что всё это можно разводить под крышей, да ещё зимой!
– Мне по лесам слоняться некогда, – Гертруда выкопала целый куст вместе с корешками и землёй, и мотнула головой. – Если ты передашь мне во-он тот горшок, дело пойдёт быстрее. А потом займёмся твоей рукой.