Он ушёл на корму корабля, где в железной жаровне был разведён огонь, и принялся перебирать травы. Гертруда тем временем вооружилась ножом, нарезала деревянных табличек из обломков затонувшего драккара, и принялась на них что-то вырезать.
К Жуге подошёл Тил. Следом за ним ковылял дракошка. Выглядел он неважно, но держался бодро, несмотря на множество мелких ран и перевязанную лапу. Крылья были целы.
– Я хочу с тобой поговорить, – сказал Тил.
– О чём?
– О нас. Я смотрел на доску, – мальчишка уселся рядом на скамью. – Это была ладья.
– Ладья? – травник вскинул голову. – А, чёрная. Понятно. Ну и что?
– Ладья – тяжёлая фигура. Мы отбились не за просто так. Было несколько ходов.
Воцарилось молчание. Жуга лишь молча кивал, с хрустом кроша ножом свои травы.
– Это хорошо, – сказал он наконец. – Это хорошо.
– Жуга, – Тил поднял взгляд, – я должен сказать тебе ещё одну вещь.
– Говори.
– АэнАрда. Сегодня в битве был не один лис.
Жуга отвёл взор от кипящего котла и повернул голову к нему.
– Что ты хочешь сказать?
– Был ещё один – чёрный. И ещё раньше… я тебе не говорил. Я сомневался, но теперь уверен – это Герта. И ещё. Золтан… Он тоже…
Жуга изумлённо вскинул голову.
– Что ты плетёшь! – воскликнул он.
– Тише, – Телли поднял руку, – говори тише. Говорю тебе, что это так.
Тот отложил свой нож. Прошёлся пятернёй по волосам.
– Не может быть, – сказал он. – Этого не может быть. Они мне помогали, а Золтан мой друг. Как это могло случиться?
– Линора тоже была твоим другом, – возразил на это Телли. Травник вздрогнул. Промолчал. Глаза дракона желтоватым отблеском мерцали в темноте как две маленькие лампы. – Даже больше, чем другом.
– Я не верю.
– Понимаешь, Жуга, – Телли сплёл пальцы в замок и хрустнул суставами, – ей безразлично, веришь ты этому или не веришь. Я тоже только пешка на доске. Но мой дракон ведёт игру, и я должен думать о победе. И я об этом думаю. Может быть, даже слишком часто думаю. Ты мой друг, быть может, самый лучший и надёжный в этом мире. Но если б ты не знал об игре, ты поступал бы так же, как и раньше, ничего бы не изменилось. Так и Золтан с Гертрудой. Они всё время удерживали тебя от неразумных поступков, помогали, учили, желая тебе помочь. Именно тебе! Но ты – всего лишь лёгкая фигура. Лис. Разведчик. Я же должен думать по-другому, несмотря на то, что я сам – пешка. Цель всей игры важней одной фигуры.
Жуга почувствовал, как холодеет у него в груди.
– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – сказал он. – Договаривай. Не надо говорить намёками.
– Размен, – сказал Телли, глядя травнику в глаза, – мог бы пройти и по-другому: лис за воина, ты – за Линору. Арнольд тогда остался бы в живых. У белых был бы воин, а у чёрных – нет. Это неминуемо привело бы Рика к выигрышу. Любым путём чёрные должны были добиться равноценного размена. Они его добились. Взгляни правде в глаза, Жуга. Гертруда – это лис. И Золтан тоже лис. Гертруда и Золтан – это два лиса.