Поезд вез их в старый уютный Оксфорд, в старой часовне которого был переход, вернее туннель по краю Пелены в самое сердце Уэльса — Кардифф. Тот самый переход бикиперов и Книгочеев, который она сможет увидеть впервые.
Варя смотрела во все глаза на старое, величественное здание церкви Девы Марии, что являлась сердцевиной Оксфорда. Того самого, что являлся огромным университетом. Какая же эта часовня?
— Я просто привык, — ответил Эйш. — В конце концов, я видел как ее возводили, поэтому привык называть ее про себя именно так.
— В следующий раз я буду уточнять координаты поточнее, — улыбнулась Варя и взяла Эйша за руку. — Сводишь меня на смотровую площадку.
Он сжал крепче ее руку и сразу же повел в сторону винтовой лестницы. Они поднимались только вдвоем, и Варя не могла скрыть мечтательную улыбку, разглядывая хвост белых волос, поднятый черный ворот пальто от кусачего ноябрьского ветра и широкие плечи. Она столько раз видела древнего, но все равно иногда ее сердце взволнованно билось при виде длинных пальцев в кожаных перчатках, внимательного взгляда светлых глаз. Свой цвет Эйш любил менять, поэтому она помнила его и с голубыми, и с серыми и с желтыми глазами, но никогда с зелеными.
Зеленый цвет почти отсутствовал в доме на Сэнт Джеймс Стрит.
Варя хотела спросить об этом, но Эйш остановился, пропуская ее вперед, и все слова вылетели — перед ней развернулось красочное полотно из корпусов, парков, башен старинного Оксфорда: темный, впитавший всю непогоду Альбиона, кирпич, белые ставни окон, пожелтевшие кустарники в небольших садиках и воздух. Воздух, пропитанный сказочными преданиями.
— Тебе нравится вид? — тихо спросил Эйш, заглядывая Варе в лицо. И она могла поклясться, что в его глазах вспыхнули и погасли несколько звезд. Ей вдруг захотелось сказать, что на самом деле ей нравится он — самый древний дух. Нравится то, как он заботится о ней и бережет хрупкую крупицу ее жизни, ведь человек для детей Пелены скорее напоминает сосуд из тонкого стекла или цветок, который легко переломить, впитывая его живительный сок. Но с Эйшем эта слабость, которую она пыталась искоренить с детства, вдруг превратилась в ее уникальность, рядом с ним ей не хотелось ни быть сильной, ни закрытой.
Рядом с ним она не боялась быть обычным человеком.
— Мне нравятся твои глаза, в которых отражается весь Оксфорд. И Лондон, — также тихо ответила Варя и получила в ответ поцелуй. Эйш резко притянул ее к себе и прижался к губам. Она обвила его шею руками и потерялась в собственных звуках громко стучащего сердца, в мягком тепле его объятий, в запахе осенней листвы, что доносил прохладный ветер.