— Почему?
— Я никогда не буду так же хорош как он. Алексей Баринов — потрясающий хирург, к нему на консультацию ходят самые выдающиеся врачи… Ну и прочее. Про таких, как он говорят «врач от бога»… Я по сравнению с ним никто… Да и я очень много сил трачу на то, чтобы быть серьезным… Я еще в институте боялся его разочаровать, подвести…
— Но все равно как-то же ты стал художником…
— Сломался, — Баринов невесело засмеялся. — Cherchez la femme, как говорится. Правда, прежде чем получить имя и стать востребованным художником и продавать свои работы за большие деньги, я и санитаром в психушке. Подрабатывал и в городской поликлинике работал за какие-то гроши. И знаешь, я люблю обе свои работы и художника, и врача. Они обе делают мир лучше, одна — спасает души, вторая — тело.
— Ты меня не перестаешь удивлять, — я покачала головой, ну серьезно вот и как я должна была заподозрить в голом мужике в ванного врача?
— Надеюсь, в хорошем смысле, — мужчина посмотрел на меня лукаво улыбаясь, ни дать ни взять чертенок, того и гляди подкинет пакость. И почему я не выбрала Леонида? Вот правда? Сюрпризов так точно меньше. Я даже с его матерью знакома и детьми, да даже бывшими женами. А здесь мало того, что сам ходячий сюрприз, так и родители у него такие же…
— Так, идем! — не дал мне ответить Игорь, подтверждая мои мысли о том, что он ходячий сюрприз. Едва взглянув в зеркало заднего вида, включил поворотник. Чуть было не подрезав белый мерседес перестроился в крайней левый ряд и на первом же светофоре быстро развернулся.
— Куда? Мы же почти были дома! — я в панике завертела головой. Не хочу сюрпризы, совсем не хочу. Дома ноутбук и сериалы! Мне только интернет провели!
— Обещаю, тебе понравится, — ну да куда он меня послушает.
— Мне понравится дома! — я в панике схватилась за ручку и попыталась выйти, когда мы остановились на светофоре.
— Таня, — укоризненно покачал головой, — Мы пожениться собираемся, а я тебя на свидание еще ни разу не водил. Давай исправлять…
— А давай ночной разговор на лестнице считать свиданием, тогда у нас есть свидание и мы можем домой, — я с мольбой посмотрела на него, совсем не волнуясь о том, что веду себя как ребенок. Он видел меня рыдающей, что до него было позволено только Яну. Так что ребенка он переживет точно.
— Не считается, — хмыкнул художник, и на некоторое время замолчал. Я же с ужасом наблюдала за проносящимися мимо домами. Куда мы?
— Тань, — после некоторого молчания позвал меня мужчина, что сейчас был более врач, чем обалдуй-художник.
— Что? — спросила, не сводя взгляд с лица собеседника, у него даже мимика менялась, при таком тоне, будто я знаю двух разных Игорей Бариновых.