— Пожалуйста.
— Перестань так много думать и позволь себе чувствовать, дорогая Джилл. Рискни. Разреши моему сыну уложить тебя в постель. В твоих жилах течет кровь ликана. Единственная черта, которая всегда передается по наследству, — хорошие инстинкты. Прислушайся к своим. Тебя тянет к Эвиасу?
— Да.
— Ты боишься его?
— Нет.
— Как думаешь, он может причинить тебе какой-нибудь вред?
Джилл покачала головой.
— Тогда почему ты держишь его на расстоянии?
— У него есть крылья, а еще он умеет превращаться в камень. Плюс ко всему у нас-нет-ничего-общего-от-слова-совсем, — Джилл подумала, не упомянуть ли о поцелуе с наркотическим эффектом, но решила промолчать на случай, если ей придется объяснять и последующую часть. Она ни за что не призналась бы Галихии в том, что делал с ней в постели Эвиас.
— Ты бы перестала общаться с человеком из-за того, что у него есть шрам или хромота?
Джилл нахмурилась.
— Я понимаю, к чему ты клонишь, но нельзя сравнивать хромоту и умение летать. Хромой не может обрюхатить меня малышом летучей мыши, — она пожалела о своих словах сразу, как только их озвучила. — То есть…
Галихия усмехнулась, что больше походило на фырканье.
— Малыш летучей мыши? Очень смешно. У наших детей при рождении нет крыльев.
— Прости. Я не хотела обидеть тебя. Ты ведь тоже обладаешь крыльями, верно?
— Я действительно умею летать, хоть и немного заржавела. Я никогда не покидала скалы. В том, что у тебя отсутствуют крылья, нет никакой проблемы. Женщинам все равно не разрешают улетать с утесов.
— Разве ты не чувствуешь себя пленницей?
— Нет, дорогая. Я под защитой и в безопасности. Если я действительно захочу размять крылья, то могу попросить разведчиков сопровождать меня в полете над нашей территорией. Ты так молода и еще не понимаешь, какая опасность таится в этом мире. Но я прекрасно это осознаю.
— Эвиас говорил, что мне повезло прожить так долго, потому что при кровотечении от меня не пахнет человеком.
— Ты была ранена?
— Я во что-то врезалась и получила небольшой порез. Ничего страшного.
— Тебе очень повезло, что ты выжила. Без какой-либо зашиты опасность очень велика.
— Я росла в плохих местах. И знаю, как опасен может быть мир.
— Люди ничего не значат, — Галихия махнула рукой. — Я имею в виду масштаб опасности. Я смотрю телевизор. Даже если бы в меня выстрелили раз десять, то я бы все равно выжила, не прибегая при этом к оболочке. А если бы я успела измениться, то пули вообще бы отскочили. Конечно, без изменения меня бы ранили, но я бы быстро восстановилась. А еще я намного сильнее. Я вполне могу одновременно одолеть шесть ваших мужчин.