***
Тело Эвиаса покрылось испариной. Джилл казалась такой хрупкой, что он боялся причинить ей боль при слишком быстрых действиях. Еще немного проникнув в лоно, он застонал. Джилл была маленькой, но прекрасно принимала его ствол. Эвиас был очень осторожен, удерживая большую часть своего веса на руке, чтобы не раздавить ее. Ему нужно было контролировать и ее движения, и собственные.
Он немного отстранился и вошел еще глубже. Джилл была такой влажной и горячей. Все инстинкты ликана, которые он держал на привязи, бились внутри, желая освободиться.
«Моя пара. Укуси. Пометь ее, чтобы все знали, что она моя!»
Стоны Джилл и то, как она стискивала его ногами, в сочетании с удовольствием от нахождения внутри нее, практически лишили Эвиаса самообладания. Его десна заныли, когда клыки удлинились, а кожа над крыльями вздулась, угрожая разорваться, чтобы позволить им расправиться. Каждый дюйм его плоти покалывало, пока Эвиас все глубже входил в ее киску, медленно трахая. Дюйм за дюймом тело Джилл приспосабливалось к его размерам, пока он полностью не оказался внутри уютного лона. Эвиас замер.
— Да! — Джилл впилась ногтями в кожу у его плеч. Девушка дернула бедрами, призывая его двигаться. — Эвиас!
Он отстранился и начал медленно толкаться внутрь. Джилл была совершенной, чистым наслаждением. Ее стоны становились все громче, из-за чего его семя настойчиво рвалось наружу. Ее короткие ногти терзали его кожу, а твердые соски терлись о его грудь. Вскоре Эвиас увеличил темп.
Мышцы Джилл стиснули член. Девушка закричала, кончая. Эвиас перестал сдержать собственное освобождение и позволил себе последовать за Джилл. Он потерял рассудок в ослепительном, опаляющем экстазе, пронзившим его тело.
Самоконтроль пал, благие намерения исчезли.
Туман рассеялся только тогда, когда Эвиас перестал наполнять семенем презерватив, защищающий Джилл от беременности. Восхитительный вкус ее крови был на его языке… и тут он понял, что его лицо находилось на изгибе ее шеи.
Эвиас пришел в ужас и осторожно убрал кончики клыков от ее кожи. Он начал отчаянно зализывать место укуса, надеясь, что не причинил особого вреда, а значит сумеет исцелить ее плоть. Эвиас приподнял голову, чтобы взглянуть на ранки, и с облегчением понял, что кожа была только немного оцарапана.
Он прикусил свой язык, не заботясь о боли, и снова лизнул Джилл, чтобы покрыть укусы своей кровью. Ранее рана на ее лбу затянулась от подобной манипуляции. Эвиас снова отстранился, внимательно наблюдая за травмой.
Джилл гладила волосы Эвиаса одной рукой, все еще стискивая его ногами и тяжело дыша. Неожиданно она застонала, но в звуке не было боли. Тогда он осмелился взглянуть ей в лицо. Облегчение охватило Эвиаса во второй раз, когда девушка улыбнулась. Ее зрачки были немного расширены, кожа покраснела, а вторая рука ласкала то место на спине, откуда вырвались на свободу крылья…