— Он до сих пор страдает из-за потери пары.
— Верно. Нам пора прощаться. Поговорим утром.
— Спасибо, — Эвиас повесил трубку. Он хотел положить телефон на прикроватную тумбочку, но потом решил сделать еще один звонок. Его мать ответила после пятого гудка.
— Ненавижу это изобретение. Неужели мой сын не может поговорить со мной с глазу на глаз?
Он улыбнулся, но его веселье быстро испарилось.
— Ты приходила повидаться с моей Джилл. Зачем?
— Ну ты же не привел ее ко мне. Кстати, она мне понравилась. Не то чтобы это имело значение, но я все же упомяну об этом. Она милая и смелая.
— Джилл обладает большим количеством положительных качеств. Но сейчас не самое подходящее время для встречи с ней.
— Ты ошибаешься. Я выбрала идеальное время. Ей нужна была женщина, с которой можно поговорить.
Эвиас решил признать мудрость матери.
— Спасибо. Она дала мне шанс доказать, что мы подходим друг другу.
— Я очень рада, сынок. Мы с Ренной шьем ей платье для завтрашнего торжественного мероприятия. А еще мы решили сделать его особенным на тот случай, если ты объявишь ее своей парой.
Он не смог сдержать улыбки.
— Спасибо. Мне пора идти. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, но нам нужно обсудить еще кое-что, прежде чем ты закончишь разговор.
— Что?
— Расскажи ей всю правду, сын. Всю. Я выяснила ее тайну. Значит, Джилл должна узнать и твои секреты.
Его сердце забилось быстрее. Эвиас осторожно встал с кровати, направляясь в ванную. Зайдя в комнату, он закрыл за собой дверь.
— Она рассказала, кто ее отец?
— Да. Данная информация проскочила в разговоре. Но Джилл пообещала, что больше никому не расскажет этого. Я объяснила ей, что горгульи ненавидят всех, в ком есть хоть капля вампирской крови. Ты выбрал Джилл, потому что испытываешь к ней настоящие эмоции или просто используешь ее? — голос матери стал холодным. — Скажи, что ты не такой, как Аботорус.
— Я совсем не похож на него, — ярость настолько сдавила его грудь, что стало трудно дышать. — Как ты можешь об этом спрашивать? Даже думать об этом?
— Именно так он и поступил бы. Аботорус использовал бы ее, чтобы скрыть свои собственные секреты, — ее тон стал нежнее. — Прости за то, что я высказала свое беспокойство. Она нежная женщина, которая видела много боли. Защити ее сердце. Только деликатно.
— Я никогда бы не причинил ей вреда. Джилл очень дорога мне.
— Я рада. Из-за этого некоторые бросят тебе вызов. Убей их всех, притом достаточно жестоко, чтобы каждый в клане боялся использовать твою пару против тебя же. Они уважают дикость. Когда речь заходит о членах клана, я призываю тебя быть похожим на Аботоруса. Ты должен выжить и преуспеть. Ты мое сердце, Эвиас.