Только после полуночи Джек вернулся в лагерь. Сердце его сжималось от тревоги, что не будет ему прощения от Кэндис. Войдя в вигвам, он поставил фонарь на землю. Увидев ее напряженную спину, он понял, что она не спит.
Когда он пришел в себя, Кэндис все еще сидела на нем, раскрасневшаяся и немыслимо прекрасная, наблюдая за ним при свете фонаря.
Кэндис, словно только этого и ждала, подалась к нему. Джек притянул ее к себе, крепко обнял и закрыл глаза. Повязка упала на землю.
Открыв глаза, Кэндис поняла, что задремала. Джек отлучился, чтобы раздобыть им обед, оставив ее возле вигвама за разведением костра. Размечтавшись, девушка не заметила, как заснула. Она села, протирая глаза, как вдруг два кролика, пролетев по воздуху, шлепнулись на землю у ее ног. Кэндис вскрикнула, подпрыгнув от неожиданности.
И увидела Джека, с широкой ухмылкой шагавшего к ней.
– Ты меня до смерти напугал; – Кэндис улыбнулась, заметив, что он в восторге от своей выходки.
– Что поделаешь, если у тебя слух, как у древней старухи! – заявил он. – Разведи костер, а я выпотрошу кроликов.
– Разве это не женская работа? – кокетливо осведомилась Кэндис.
– Если будешь очень настаивать, я уступлю ее тебе. Кэндис предпочла заняться костром.
– Что случилось с твоими родителями, Джек? – спросила она.
Он бросил на нее удивленный взгляд:
– А в чем дело?
– Мне интересно. Я ведь ничего не знаю о тебе. Джек усмехнулся:
– Самая чудовищная ложь из всех, что я слышал.
– Я не имею в виду твои обычные пристрастия.
– Обычные пристрастия? – Он фыркнул. – Вот как ты расцениваешь наши занятия любовью?
– Ты способен думать о чем-нибудь, кроме этого, Джек? Он улыбнулся.
– Так что случилось с твоими родителями? Джек насадил выпотрошенную тушку на вертел.
– Моя мать умерла недавно, а отец, храбрый воин, скончался восемь лет назад.
Кэндис помолчала, наблюдая, как он вращает вертел.
– Не понимаю. Как Кочис мог подарить тебя кому-то при живых родителях?
Джек присел на корточки.
– Я имел в виду приемных родителей. Других я не знал. Кэндис задумалась.
– А что с твоими настоящими родителями?
Джек не смотрел на нее и больше не казался беспечным.
– Мой отец был белым. Матери я не помню, но знаю, что она была индианкой. Мы с отцом мыли золото в каком-то ручье, когда нагрянул отряд индейцев во главе с Кочисом. Мне было тогда лет шесть. Отца убили, а меня Кочис увез с собой, а позже отдал Нали и Мучи.
– Мне очень жаль, Джек.
– И напрасно. Мой отец был жестоким человеком. Апачи относились ко мне несравненно лучше.
– Не может быть, чтобы ты говорил это серьезно. Он поднял на нее глаза.