Мне было плевать на свой статус и положение, на непозволительно грубую интонацию, мне было плевать на всё… Я ждала хоть каких-нибудь объяснений! Нуждалась в них, как в воздухе…
— Канарейка… Успокойся, пожалуйста…
— Ты предлагаешь мне успокоиться?! Серьезно?! — снова истерично взвыла, теперь демонстрируя обреченное состояние перед мало знакомым человеком… Он стоит, не понимает, что делать. Как успокоить? Стоит ли пытаться? Я осознаю, что даже не должна была видеть эти чёртовы бумаги! Знаю, что если об этом прознает Никита- в первую очередь попадёт Андрею… Но, случилось то, что случилось, и среди прочего есть лишь один исход, который меня в самом деле пугает! До дрожи… До похолодевших ладоней…
— Послушай меня! — видимо, тоже потеряв контроль, парень обхватил меня за плечи, и крепко сжал, фиксируя в одном положении. Наклонился, и стал говорить прямо в лицо, не отводя широко распахнутых глаз от моих… — Это всего лишь перестраховка! С ним всё будет хорошо! Никита Зверь — не тот человек, что так легко сдастся смерти! Ты слышишь? Он будет в порядке…
Андрей больше не кричал… Последние слова слетали с губ почти беззвучно, на одном дыхании, внушая раненой душе покой… Парень ослабил хватку, и аккуратно меня приобнял, позволяя облокотиться об его плечо, и ещё немного поплакать… Просто, чтобы ушла эта горечь, чтобы снова смогла дышать.
— Тише, Канарейка… Тише… — мягко гладил по голове, как ребёнка на грани истерики. И я понемногу пришла в себя…
— Хочу домой… К нему…
Искристая улыбка, одобрительный взгляд, педаль газа…
Он высадил меня у главного входа, и уехал по своим делам. Единственное, что остаётся — покорно и терпеливо ждать Господина. Больше всего сейчас мне хочется просто его обнять… Ни расспросить, ни упрекать, ни поучать, а раствориться в тепле его рук, подарить взаимность, из которой не захочет уходить. Обнять так крепко, чтобы не смог меня покинуть! Чтобы никогда, никуда не исчез!
Неторопливо бреду по заснеженной террасе, наслаждаясь остужающей прохладой зимнего воздуха. Ловлю ладонями серебристые блёстки, слетающие с небес, слушаю тишину… Перед тем, как где-то позади, меня неожиданно окликнул мужской голос…
— Канарейка!
Поворачиваюсь на его мягкое звучание, не веря собственным ушам. Кирилл Домбровский! Собственной персоной!
Кирилл
Нет… Это невозможно выдержать! Моя собственная беспомощность сводит меня с ума! Я держал её в своих руках… Я гладил нежную кожу, смотрел в обречённо рыдающие медовые глаза, сжимал в объятьях дрожащее тело… И вынужден был отпустить! Просто отдать малышку, сладкоголосую Канарейку, в лапы Зверя, подвергшего её таким немыслимым страданиям…