— Я так рада, что ты пришла!
— Ну я не могла не прийти, — улыбнулась в ответ Элис и села рядом с ней. — Так о чём ты хотела поговорить?
— Поправь занавеску! — Вместо ответа почти приказала леди Ивлина. Элис удивила перемена её настроения и приказной тон, но девочка явно нервничала, лицо её было напряжено. Когда занавеска была возвращена на место, девочка заметно расслабилась и вздохнула спокойно. — Я просто боюсь света и улицы. Мне хорошо дома, здесь в этой комнате и я совсем никуда не хочу из неё выходить. — Сказано это было таким тоном, будто леди Ивлина обязательно ожидала, что ей будут перечить. Элис промолчала. Ей хотелось разобраться в странном поведении своей воспитанницы и не менее странном её прошлом. Через несколько минут она спросила:
— Разве тебя кто-то заставлял выходить на улицу?
— Да, последняя гувернантка. Я не знаю, сказала ей брат об этом или она сама захотела, только ей непременно нужно было, чтобы я дышала свежим воздухом. А я терпеть это не могу.
— Почему? — Элис старалась говорить невозмутимо.
— Не знаю. Я не помню, — девочка наморщила лоб, словно пыталась что-то вспомнить, потом покачала головой и устало откинулась на подушки. — Я совсем ничего не помню. И брат никогда мне не рассказывает о том, что было до нашего с ним приезда сюда. Он говорит, что я всё узнаю, когда вырасту. Но это так долго!
— Несомненно долго! — Согласилась с ней Элис.
Они проговорили ещё около часа. Девочка попросила достать ей большую книгу с картинками и объяснить, кто на них нарисован. А в следующий раз они договорились начать изучать буквы. Элис просидела бы с ней и дольше, но мистер Эвери через госпожу Валерс попросил её с утра не тревожить поначалу леди Ивлину занятиями. Не больше часа. К тому же девочка устала. Элис видела, что она хочет остаться наедине со своими игрушками. Беспросветная и мрачная у неё, должно быть, жизнь. Не хотела бы она быть на месте этого ребёнка. Она невольно вздрогнула, представив несчастливое детство и такую же серую беспросветную юность. А когда её брат умрёт, кто будет ухаживать и заботиться о ней?
Возвращаясь по коридору к столовой, она услышала взволнованный голос мистера Эвери:
— Что совсем всё плохо?
— Совсем, господин. — Второй голос она не знала. — Средств почти не осталось. Земли приносят доход, но ваш брат…
— Слышать о нём не хочу! — Прорычал мистер Эвери, и Элис услышала грохот, как будто кто-то со всей силы ударил чем-то о стену.
— Ну-ну. Полно! Вы же сами знаете…
— Но хоть что-то моё осталось, что-то, что приносит мне мой доход?
— Только лесозаготовки. Но рабочие отказываются валить лес. Они требуют прибавки к жалованию.