Я не узнавала мужа. Для меня он давно был домашним милым мишкой. Огромный, пушистый, сидит на диване, изредка снабжаемый порцией любви. А тут я почувствовала то, что давно не ощущала: ауру затаенной агрессии, бодрящего тестостерона, а по простому — вид мужика, готового порвать за свое.
Разбуженный после спячки медведь, который явно был не в духе и не собирался верить не слово.
Молодой голос явно прошелся серпом по подозрительности. А уж изменения во мне… Неужели, проще поверить в измену, чем в желание меняться?
— Жду адрес сообщением, — спокойно отреагировал на выпад гуру любви и положил трубку.
Дима поднял на меня тяжелый взгляд и стал приближаться медленно, словно хищник.
Я давно так себя не чувствовала с ним. Это было жутко и будоражующе.
Муж не стал страшнее, просто, словно я протерла давно заляпанные очки и посмотрела на мир, оценив его яркость.
— Откуда ты его взяла? — начал допрос Дима.
— Мне дала визитку одна женщина.
— Кто это? Ира?
— Нет, ты ее не знаешь.
— Хорошо, где визитка? — потребовал доказательств муж.
Я порылась в своей сумочке и с облегчением вытянула белый прямоугольник.
— Вот.
— Не густо, — уже чуть более расслабленно произнес супруг, когда получил крошечное бумажное доказательство моих слов.
— Сколько ему лет? — спросил Дима все еще настороженно.
— Не знаю. Приедет — спроси, — пожала плечами, чувствуя, что мужа так легко не успокоить. Словно ком на вершине горы, который неизбежно покатится вниз, воинственный настрой супруга нуждался в выходе.
Надеюсь, до драки не дойдет!
Больше Дима не спрашивал ничего, что на его месте спросила бы я. Ни что мы изучали, ни что делали, ни сколько раз виделись и что вообще хочет Ваня. Нет.
- Я курить, — бросил Дима и вышел.
Проходили минуты, а мои нервы начинали позвякивать.
«Я на месте» — написал Ваня, и я тут же позвонила мужу, чтобы сказать об этом.
— Сиди дома, — отрезал Дима непререкаемым тоном.
И я почувствовала себя именно той домашней бабой у очага.
А мне хотелось бежать вниз, быть во время разговора, участвовать!
Но пришлось стиснуть кулаки, и заговаривать себя:
— Ничего не случится. Доверяй мужу. Он справится.
Ох, как же это тяжело! Просто невозможно!
Наверное, если бы не мирно сопящие в кроватках дети, я бы унеслась вниз, не выдержав. Но мои якоря женственности крепко держали меня в квартире, а фронт проделанных ранее работ по починке семьи не давал включить «мужика».
Муж пришел через час напряженный, будто внутри сдерживал невероятный объем энергии. Поднял на меня странный взгляд и сказал:
— Иди сюда.
От хрипотцы в его голосе во рту пересохло, а ноги приклеились к полу.