Я раскрыла письмо и… обомлела. Каждая строчка отдавалась болью в голове, как только я поняла, что достал со дна морского убийца двенадцати человек.
Передав листок, и сглотнув вязкий ком в горле, я начала медленно доставать содержимое сундучка. Каждый предмет… поочередно…
Первый: старый остро-наточенный карандаш со следами зубов на тупом конце.
Второй: маленький значок в виде штурвала.
Третий: небольшой тройной рыболовный крючок.
Четвертый: бескозырка с черной лентой.
Пятый: бляха на ремень с выбитым якорем.
Шестой: ручной компас.
Седьмой: циферблат ручных часов.
Восьмой: пластиковый игрушечный якорь.
Девятый: бумажный кораблик.
Десятый: складной стаканчик.
Одиннадцатый: ракушка.
Двенадцатый: самодельный деревянный ножик в виде зуба акулы.
Больше в сундучке ничего не было. Я вытащила рваный мешок, так же положила его перед Строем и повернула к нему пустой сундучок.
— Что? — не верил он своим глазам… — Что это такое? Вы… Вы стырыли мой клад, гады, — взвился Дуриан и вскочил со стула. Но твердая рука Эрика уверенно усадила его обратно.
— Вы нас обманули! — строго проговорил Устинин. — Этот тайник принадлежит не вам… Он принадлежал двенадцати юнгам, которые решили скинуть в море капсулу времени.
Как доказательство, Кир положил поверх вещиц письмо.
— Не бери на понт, начальник! Где мои деньги?
— Не знаю, — пожал плечами Кир. — Вспомни, где ты хранишь свои богатства? Если они у тебя есть… В чем я сильно сомневаюсь! Зато в чем у меня нет сомнений, так это в высшей мере наказания, которую тебе присудят за убийство двенадцати человек.
Я смотрела на убийцу и пыталась осознать происходящее. В голове крутились вопросы, на которые невозможно ответить. Всплывали картинки трупов… нет, не трупов, а людей… людей, которые умерли… которых убили!
В какой-то момент мне показалось, что я задыхаюсь. Мне стало дурно, от того, что рядом со мной сидел… не человек и не животное… я не могла дать определение Дуриану Строю, который безжалостно убивал! Ради денег… Неужели деньги могут быть ценой человеческой жизни?
Внезапно я почувствовала на плечах сильную руку. Вздрогнула… Казалось, что эта рука вытащила меня из жадной топи ужаса. Это был Архип. Он мягко вывел меня из допросной, передавая в руки Уолли.
— Эви… — тихо позвал меня близнец. — С тобой все хорошо?
— Нет, — покачала я головой. — Мне… мне нужно на воздух.
Я не помню, как мы оказались на улице. Здание береговой охраны находилось на побережье. И к нему же примыкал длинный пирс.
— Уолли, ивини… — обратилась я к другу, — мне нужно побыть одной.
Мужчина понимающе кивнул и вернулся в здание. А я медленно побрела на пирс. Вокруг меня ЖИЛ мир: волны накатывали на пирс, разбиваясь на мелкие брызги, которые мелкой моросью разлетались в стороны. Мягкий морской бриз ластился ко мне, играя с волосами. Солнышко, будто ощущая мой внутренний холод, старался согреть своим теплом. Только для меня время как будто замедлилось. Я села на края пирса и закрыла глаза. Слез не было… Не было радости из-за раскрытого преступления. Не было злости из-за несправедливости судьбы. В душе образовался вакуум.