Увидеть нити магии довольно сложное занятие, однако эльф справился и с этим. Арнасэля и Эльнэсдар окутал синий купол, который заискрился, а потом выпустил три шаровые молнии подряд. Филлис легла на пол, чтобы её не задело. И лишь Виктор бегал от молний, ускользая от них в самый последний момент. «Феерическое везение», — подумалось девушке.
Синий купол продолжал держаться, выскочили новые шаровые молнии, которые подпалили шторы. Арнасэль склонился к жене, моля богов разделить магию напополам. Синий купол распался мириадами частичек. Эльнэсдар сделала судорожный вдох. К ней вернулась яркость — посиневшие губы приобрели естественный оттенок, глаза стали глубокого синего оттенка, со щек исчез румянец. Рыжие волосы на солнце вспыхнули.
— Спасибо, — сказал эльф. — Чем мне отблагодарить вас?
— Пригласите меня крестной, — выдала Филлис, не подумав.
— С радостью, — откликнулась Эльнэсдар, — а вы, Виктор, станете нашим крестным?
— Конечно, — согласился вампир.
У Филлис накопились вопросы, однако она решила попридержать любопытство до возвращения домой. Тем более что четвертым советом от Персепоны Стикс значилось: «Оставайся сама собой». Да и вампир выглядел не слишком довольным, а скорее рассерженным.
Они покинули замок, преодолели мост и очутились возле кареты. Невидимые горгульи терпеливо ждали пассажиров. Филлис уселась на сиденье, потупив взор. За танец с эльфом она чувствовала вину. Виктор забрался следом, и карета покатила.
Внутри царила полная тишина. Помощница не знала, стоит ей извиняться или нет. «Не сделала ничего предосудительного, а все равно стыдно», — пронеслись мысли в её голове.
— С клиентами мы не фамильярничаем, — угрюмо возвестил Виктор, когда они заехали в темный лес, — будь твоя воля, ты бы на эльфа набросилась, несмотря на то, что он женат.
— Неправда! — возмутилась Филлис.
— Съела бы эльфа, зацеловала бы до смерти, — продолжал её подначивать ученый.
— Зацеловывать до смерти это ваша привилегия, — сказала девушка.
Вампир быстро очутился рядом с ней. Филлис даже взвизгнуть не успела. Он провел рукой по её лицу, коснулся пальцами губ. Помощница сидела, не шевелясь. Дыхание сперло. Виктор отдернул руку, на его запястьях проступили ожоги.
— Что с вами? — обеспокоенно спросила помощница.
— Плата за прикосновение к людям, — прошипел он. — Если хоть раз пошутить подобным образом или начнешь играть со мной, я за себя не отвечаю!
— Я не хотела, честно, — начала оправдываться она. — Вам больно? — она хотела дотронуться до его руки.
— Не трогай меня! — прошипел Виктор, отсаживаясь. — Дурная твоя голова!