— Можешь попросить о помощи, — Кай облокотился на липовый ствол и наблюдал за попытками девушки найти что-то на посыпанной камушками дорожке. — У вампиров отменное зрение, и сейчас я вижу каждую бусинку.
— Обойдусь, — буркнула Агна. — Что стоишь? Сгинь с глаз моих, нечисть. — Она хотела ещё что-то сказать, даже набрала в лёгкие воздух, но подняла голову и… просто смолчала.
Кай же развернулся и ушёл в сторону замка, напевая какую-то песенку про разбитое сердце.
Девушки, подбежали к Агне.
— Помочь?
— Принести светильник? — предложила Бенедикта.
— Не надо… Я утром… сама, — голос её потерял решительные интонации. Она поднялась и медленно побрела к замку.
— А что у неё рассыпалось? — шёпотом спросила Герти у Бенедикты.
— Думаю, браслет, сделанный из чёток.
— Из чёток?
— Угу. Агна попала сюда первая. Она много плакала и молилась. Ты же знаешь, у неё вся семья при Светлом храме обреталась. С грамотой у неё сложно, зато молитвы знает все-все наизусть… А потом Кай принёс Мирру. Ну и как-то понятно стало, что у Агны рвение, а Мирре будто сами боги больше дали этого… как его…
— Просветления?
— Вот-вот.
— Это верно, Мирра прямо-таки дышит светлыми заповедями, и живёт так по-настоящему. Не принуждая себя, не борясь с соблазнами.
— Да. И ей по началу грустно было. Агна её утешала. Потом в знак дружбы решила чётки свои с ней разделить. Но двое чёток слишком маленькими получились. Так что, Вилма их надоумила носить, как браслет, и не мучиться.
Герти вспомнила эти тонкие браслетики. Состояли они из мелких деревянных бусин на нитке, и были настолько неприметными и милыми, что казались чем-то неотъемлемым от двух подружек, будто части тела.
— Господин Кай, наверное, уязвился и браслетик её перервал. Из вредности, — последние слова Бенедикта произнесла почему-то без осуждения.
«Будто это само собой разумеется, что всякий может испортить вещь другого».
— Зачем ему Агна? Она вон как расстраивается.
— Зря. Лучше бы уступила, — Бенедикта шмыгнула носом и окончательно успокоилась.
«С этой спорить бесполезно. Клятый их зов,» — она не задумываясь дотронулась до кулона под платьем.
В ту ночь у Герти разболелась голова. Она легла на тюфяк и уснула, не дождавшись рассвета. Ей приснился балкон, выходящий во внутренний двор замка Кёрбер, с перилами, покрытыми корочкой льда. Герти вцепилась в них пальцами. Лёд обжигал кожу, но она не могла отойти.
«Это будет предательством».
Она не смела закрыть ладошками уши, чтобы не слышать лязганье металла и отрывистые крики. И не могла заставить себя посмотреть на происходящее внизу. В ожидании неизбежного она считала кирпичики на сторожевой башне, которая высилась впереди над выездными воротами. Потом опомнилась и начала молиться сразу Светлым и Тёмным. А потом закричала Одиль…