Дальше Локи не стал слушать, он и без того примерно понял, что случилось. Оставалось только точно узнать всё у феи, причём выспросить надо было аккуратно, он не хотел быть превращённым в какое-нибудь животное из-за своего любопытства. Локи быстро оделся и вышел из палатки. Он увидел стоящих недалеко от него Малефисенту и Диаваля. Они не обращали на него внимания и были заняты своим разговором.
─ День добрый, ─ сказал Локи, подходя к ним: Диаваль посмотрел на мага, Малефисента, казалось, его даже не заметила. ─ Я случайно услышал часть вашего разговора, и, хотя подслушивать нехорошо, ─ Локи усмехнулся, ─ хотел бы полюбопытствовать, что, собственно, случилось?
─ А тебе какое дело? ─ спросил Диаваль, недоброжелательно глядя на Локи. Бог не понравился ему с первого взгляда, и Ворон не считал нужным это скрывать. ─ Ты здесь чужой, тебе должно быть всё равно до происходящего.
Локи не удостоил Ворона ответом и снова обратился к Малефисенте, повторив свой вопрос. Фея, как ни странно, ответила ему:
─ Дело в том, что мы собираемся в гости к Королю людей: у него большой праздник в честь рождения ребёнка, ─ ответила магу Малефисента, чуть улыбаясь. Локи понравилась эта улыбка: она была сродни тому чувству, что говорило в нём, когда он затевал очередную пакость. Именно это чувство и привело его сюда, после того, как Локи устроил пожар.
─ Вот как! ─ откликнулся он. ─ Что же, мне, по-видимому, надо одеться поприличней, к Королю всё-таки идём!
─ Непременно, нужно предстать перед Его Величеством в самом выгодном свете, ─ ответила Локи Малефисента, она оценила сарказм.
Феей овладело жгучее, истеричное веселье, за которым она старалась скрыть горечь и обиду. Она улыбалась Богу, с которым вчера держала себя высокомерно и неприступно. Диаваль нахмурился: ему не нравилась эта перемена в настроение госпожи к чужеземцу. Он снова посмотрел на Локи: тот стоял, прислонившись к дереву, и смотрел на Малефисенту. Локи чуть улыбался одной из своих загадочных улыбок, которые обычно не предвещали ничего хорошего.
Когда Малефисента с Диавалем удалились вглубь леса, Локи решил привести себя в надлежащий порядок. Ему было свойственно щегольство, он не пренебрегал им даже в походах, выделяясь на фоне Тора, которого интересовали только удобство одежды и прочность доспехов. Локи зашёл в палатку, порылся в вещах и извлёк оттуда свой шлем. Глядя на своё отражение в отполированном металле, Локи вдруг осознал, что в Малефисенте показалось ему сродни себе: её рога. Он надел шлем.
«Так и есть, ─ думал Локи, глядя на свою тень, которую отбрасывали солнечные лучи, проникавшие сквозь стенки палатки. ─ Два рогоносца. Странно». ─ Он задумчиво снял шлем с головы и положил его на кровать, принявшись отыскивать в узлах поклажи мантию.