Марлен фыркнула, пытаясь скрыть ощущение неловкости: мужчина никогда не разговаривал с ней в подобном тоне, когда что ни слово — полушепот, интимное поглаживание ее руки, ощущение, что ему многим хочется поделиться.
— Один из худших дней в моей жизни, — прошептала Марлен. — Тебе стоит Рея благодарить. Если б не этот проклятый ящерр, я бы смогла…
— Убежать, — подсказал Доган.
— Спастись. От тебя. От того, что было. Вся моя жизнь пошла под откос, когда он объявил, что я участвую в гонке на Млечной Арене. Проклятая арена!
— Проклятая, — покорно согласился судья и снова поцеловал ладонь своей гонщицы.
Настоящее
Сейчас
Они вернулись в Штольню к пяти вечера. Марлен сразу же отправилась в общие спальни, ну а остальные гонщицы пошли к себе. У всех, кроме Марлен, давно были собственные, отдельные апартаменты на последних этажах.
Штольня — огромное сорокаэтажное здание с множеством пристроек, разделённое на три части. Первая часть — спальни для обучающихся, вторая — для тех гонщиц, что прошли обучение, но пока не выступали на Млечной Арене.
В общих спальнях обучающихся гонщиц царил аскетизм: никакой мебели, кроме длинных рядов двухэтажных кроватей и маленьких тумбочек. Возле каждой кровати — круглое окно, которое не открывалось. В комнатах регулярно убирались горничные: ни пыли, ни пятен, ни уюта.
Ну и третья часть здания — для именитых гонщиц. Они все жили в отдельных апартаментах. И делалось это не только ради самих гонщиц, но и для того, чтобы, обретя славу, девушки не стали мишенью для своих менее удачливых соперниц. Поэтому на ночь запирали всех, даже Джин. Поговаривали, раньше не запирали, но уж слишком много ночных смертей случалось в те времена.
Марлен ненавидела Штольню. Заходя в здание, человек зачастую оказывался поражён обилием роскоши в тех комнатах, куда допускались посторонние: мягкие кресла, стеклянные поверхности, светоотражающие потолки, а также экраны во всю стену, где так часто транслировались выборочные кадры из жизни города: ящерр делает предложение своей избраннице, люди покупают билеты на Млечную Арену, птица с любопытством наблюдает за играющими в парке детьми.
Другое дело — спальни девушек, где искусственно понижали температуру. Холод сопровождал учениц с самого раннего возраста.
•••
Марлен сняла башмаки, плюхнулась на кровать, но перегруженный информацией мозг отказывался отправлять хозяйку в царство Морфея. Девушка вальяжно перебирала нити мыслей, вспоминая то разговор с Мирой, то анализируя последнюю тренировку и состязание на одной из малых арен.
Последнее её соревнование прошло на «ура», Марлен, как обычно, финишировала первой. Интересно, будет ли она чувствовать тот же азарт, то самое желание победить, выступая перед многотысячной публикой на Млечной Арене?