Очень серьезно.
Так, словно за этим стоит что-то большее. Даже не личное, а намного серьезнее.
Эти мои сны… Кто знает, с их магией, что это может значить. Вдруг я заглянула в будущее, такое, о котором нельзя говорить.
— Да, Эле-энке, — сказала я.
* * *
— Налей мне еще кофе, — сказал он.
Мы сидели во дворике, все так же, напротив друг друга, как равные.
Я послушно налила. Уже четвертую чашку, в кофейнике закончилось и он велел принести еще. А кофе тут крепкий…
У него темные круги под глазами. Не спал?
Я боялась спросить, а Халид молчал. Напряжение так и искрило, я видела, что в любое мгновение он готов сорваться и наорать. Он пока держался, только надолго ли хватит, и что будет потом?
И выглядел так, что я не знала — злиться ли мне, или пожалеть его.
Один неверный шаг…
Он ничего не ел, только пил кофе.
— Поедем покатаемся, — сказал вдруг. — Тебе тоже дадут лошадь, поедем вместе, рядом. Не бойся, очень медленно, шагом. Тебе надо привыкать.
— Куда? — осторожно спросила я.
Хотя, на самом деле, хотелось кричать: нет! Только не это! У меня и так после вчерашнего все болит! Я не вынесу больше.
— За город, по полям, немного проветриться, — сказал он. — Сегодня днем у меня дел нет, но не сидеть же дома.
По городу ехать было страшнее всего. Я боялась наехать на кого-нибудь в толпе, боялась, что лошадь испугается, дернется, и я не смогу справиться. Глупо, наверно, у лошади есть своя голова и она сама знает, куда ей идти, она привыкла к городу и к людям. Вот прямо за Халидом шла.
Ласточка — тихая, спокойная лошадка. Белая, очень ухоженная, шерстка так и блестит, хотя видно, что уже не молода. Очень послушная. Маджин показал мне, как «рулить», но сейчас можно было ничего не делать, она шла сама. Просто за хозяином, шаг в шаг.
А потом за город — в поля.
Сначала еще народу вокруг было много, потом мы свернули на проселочную дорогу и остались одни. Холмы вокруг, редкий сухой кустарник, несколько пальм у дороги.
Солнце пекло. А косынки мне сегодня не дали, еще немного, и солнечный удар хватит…
Халид ехал вперед, только изредка оборачиваясь, бросая на меня быстрый взгляд. Не разговаривая, словно меня и вовсе не было.
После вчерашнего болели ноги и спина. Жарко, душно… у меня голова начинала кружиться.
— Барга! — окликнул Халид. — Что-то ты совсем бледная. Дать воды?
— Да, — согласилась я.
И хоть немного постоять, не могу…
Он подъехал поближе, протянул мне фляжку.
Я глотнула немного… потом еще. И что-то от этой воды меня замутило еще больше.
— Тебе нехорошо? — спросил он.
Я кивнула. Говорить сил не было.