Чай с медом и чабрецом — невероятный аромат.
Пшенная каша со шкварками и луком — горячая, такая вкусная, что я готова была проглотить все разом. И тепло. В тепле и покое хотелось расслабиться и уснуть, свернувшись калачиком. Сегодня был ужасно тяжелый день.
Нас сразу, с порога, пригласили за стол. Унар поел немного, зато выпил полкувшина кислого молока. Он сидел на лавке, прислонившись спиной к стене, и с довольным видом, не спеша, рассказывал бабке о Гарвише, она все хотела знать. Довольным… но все равно я видела, какое у него серое и осунувшееся лицо. Я ела, а Унар больше болтал.
Бабку звали Амма, она была рада гостям и рада слушать.
Потом, когда я все доела, едва ли не вылизав тарелку, она собрала посуду, прибрала со стола.
— Ну что, парень, иди, посмотрю, что там у тебя. Давай.
Унар глянул на меня, слегка неуверенно. Но к бабке пошел. Выходит, он сказал ей сразу? Не сама же она догадалась. Может, его и послали сюда, к ведьме, потому, что нужна была помощь. Хотя… по виду Унара можно догадаться, что что-то не так.
Он сел куда сказали, поближе к свету.
Бабка подняла его рубашку, велела подержать. Сняла мои повязки.
— Это ты перевязала ему? — кивнула мне. — Молодец.
«Перевязала» — бабка и не сомневается.
— А стрелу сам вытаскивал? Сам. Девочке так не сделать.
Серьезно поцокала, покачала головой. Потрогала его бок, даже помяла пальцами, Унар только зубами заскрипел.
— Ничего, жить будешь, — сказала она. — Только если ничего не делать, завтра к вечеру свалишься, и дней пять пролежишь, все прозеваешь. Но ничего, оклемаешься, сил у тебя много, смерть не тронет. Вот тут, видишь? Нарывать начинает уже, и пойдет дальше. Но я сейчас тебя полечу маленько.
— Прозеваю что? — спросил Унар.
— Да мало ли, — усмехнулась она. — Если пять дней без памяти валяться, можно многое прозевать.
Встала, пошла в дальний угол к своим травам. Зашуршала там.
Как можно говорить так уверенно? Пять дней… Словно знала что-то особенное. Но очень надеюсь, все действительно будет хорошо.
Я посмотрела на Унара. Он пожал плечами, словно говоря — и не такое бывает.
Никакого колдовства, наш придворный лекарь тоже лечил травами. Бабка сделала какую-то зеленую кашицу, намазала Унару рану и бок. Потом приготовила горячее питье.
И велела отдыхать.
— Вам вместе стелить или отдельно? — спросила она.
Мне показалось, у бабки уже тогда был свой план.
— Отдельно, — поспешила я, понимая, что краснею.
Я бы, конечно, с удовольствием уснула у Унара под боком, но это ведь нехорошо? Неправильно делать так? Даже после всего, что он говорил сегодня. А, может быть, особенно после всего этого.