Она не сразу поняла, что Игорь имеет в виду, а когда он положил руку ей на затылок и с силой надавил, пригибая вниз, не сдержала гримасу отвращения.
Она тогда просто ушла. Они не ругались и не выясняли отношения. А на следующий день Игорь уже в открытую прогуливался с другой. За спиной перешёптывались о её фригидности. Инга горько посмеялась над собой и зареклась заводить романы в среде людей, с которыми ей ещё годы предстоит взаимодействовать. Собственно, она тогда уже вообще не была уверена, что ей нужны романы. Одной было гораздо комфортнее.
Она думала, что отец её поймёт и поддержит, но тот, узнав о разрыве с Игорем и его причинах, лишь раздражённо фыркнул. «Вся в мамашу! Имей в виду, бревну нечего рассчитывать на хорошую партию. Таких дураков, как я, больше не найдёшь»…
И вот теперь её трогал враг, а привычное неприятие так и не проснулось. Чужие руки были в меру уверенными, и бережными, и… надёжными. Глупо, но на короткий миг у неё мелькнуло именно такое впечатление. Если бы не ситуация, в которой разворачивались эти действа, такие касания могли бы принести ей наслаждение, в реальность которого она даже не верила…
Собственная реакция потрясла Ингу куда больше, чем действия Ветрова. Наверное, так и сходят с ума. Забывают, кто есть кто, путают правых и виноватых. Хорошо, что он не почувствовал, как колотится её сердце. Вот уж повеселился бы…
Тот как раз заговорил, оборвав её хаотичные размышления.
— Почему ты обвиняешь меня в смерти отца?
Инга непонимающе моргнула. Он что, сейчас распишет ей, как убивал папу? Тогда это, конечно, наказание похуже клетки, но ведь Ветров до сих пор не терял осторожности. Неужели он правда станет признаваться в преступлении? Тогда, значит, её судьба уже решена и очень плачевно.
— Из-за найденных бумаг, — не дождавшись её ответа, продолжил Ветров. — Из-за того, что ты знаешь, твой отец — вор! Как ты к этому относишься, а? Ты, моя законопослушная девочка, ещё ни разу не высказалась по этому поводу.
— Никакое преступление не заслуживает самосуда, — почти по слогам выдавила Инга.
Он ударил по больному. Она действительно была потрясена, обнаружив отцовские записи, и до сих пор не могла принять того факта, что тот и сам оказался преступником. Вытеснила жуткие факты на самый край сознания, сосредоточившись на более важном…
— Не заслуживает, — неожиданно согласился Ветров. — Наверное, именно поэтому ты была готова меня застрелить?! Но речь о другом — ты не задумывалась, зачем именно твоему отцу понадобились такие деньги? Вы стали жить как-то иначе? Прибавилось возможностей, выпивка у матери подорожала?