— Почему ты не хочешь открыть нам эмоции и чувства? — вклинился я в разговор, рассматривая девичьи черты, что, признаться, отвлекали от нити разговора.
— Не советую, лезть мне в душу, там изрядно подгажено и не мной! — отрезала Лай, смотря мне в глаза.
— Боишься? — настаивал я, — Что мы узнаем всё, чего ты на самом деле желаешь?!
— Я не настолько глупа, чтобы поддаться на провокацию. Причём такую глупую!
Но…особого выбора у меня, похоже, нет. Либо, хотя бы, попытаться покормить ваших демонов, что б вы не покушались на моих студенток…Либо нарушать правила Академии и получать, за каждый портал в город, от Рида! Да!.. Беда! — размышляла Цербер, снова откидывая голову на спинку стула.
Недолго думая над решением проблемы, девушка, отставив пустую чашку, склонилась над столом и стала массировать виски.
И нас накрыло эмоциями и чувствами нашего Цербера.
Сначала преобладала привычная усталость, просто неимоверная усталость серого оттенка. Но девушка для нас рыла другие эмоции.
Промелькнуло раздражение и, углубившись по ментальным линиям, я разобрал раздражение на конкретного блондина. Которого она, ко всему прочему, ещё и любила. Но не так, как любимого мужчину, иначе. По-особенному — очень светло и нежно, но не страстно и головокружительно, как это чаще бывает у любовников.
Мелькнуло смущение — тоже очень свежее. Сегодняшнее.
Наверно наше столкновение в ванной и её дефиле до комнаты, в одном полотенце, под моим взглядом.
Ещё глубже я уловил интерес. Тот самый, что мелькнул вчера.
Но интерес ко мне не как к мужчине или потенциальному любовнику, а к ситуации. Подозрения в «игре на публику» и пределы этой игры. Интерес — говорю ли я правду или лгу, как многие другие.
«Вот это было обидно. Я хотел поиграть с Лай, но совсем не в детские игры и не на публику!»
Но от мрачных дум меня отвлекло самое скрытое и тёмное, что было в Цербере. Меня накрыло её возбуждение. Воспоминания явно были датированы вечером пятницы — эмоции сильные, яркие: искусственное вожделение к женскому полу, что осмелился опоить её, всепоглощающее желание близости, прикосновений. Что с таким наслаждением поглотил Мрак.
И волна настоящих не затуманенных чувств.
Усталость, злость, смущение и возбуждение ко мне.
«Как я это в пятницу проглядел! Как спутал искусственное вожделение с настоящим. Оно появилось в тот момент, когда я на ухо шептал Лай своё выгодное предложение…когда прижимался к ней своим телом…когда сжимал её талию.»
Я поднял взгляд на Цербера, что сидела в каких-то сантиметрах от меня. Протяни руку и дотронься…