Но его больше нет! Его не стало сегодня! И я чувствовала эту невыносимую душевную пустоту.
Ладно! Дел сегодня у меня выше крыши и начать надо с зелья, чтобы больше не думать о беременности, которая может принести погибель.
— Другие? Сколько тебе было? Разве ты могла?.. — я ничего не понимала. Если лет в пять она еще могла что-то мало-мальски соображать, то раньше уж точно нет.
— Отведи меня в покои маленькой леди Герты. Пожалуйста, — решила проявить уважение. Дело важное и безотлагательное!
— На, — вручила мне вещицу. — Долго рассказывать. Прочитай сама. Только папе не говори, а то наругает. Тебе еще рано знать, но мне кажется, что с тобой будет все иначе. Соседние покои свободны. Возьми ключ и закройся там, чтобы он не увидел.
Наполовину
— Чтиво занятное, но понять, что случилось на самом деле, невозможно. Плохо у тебя с логической цепочкой дела обстоят, — улыбнулась я.
Я уже хотела махнуть рукой на малявку, но что-то будто кольнуло в бок. Такое чувство возникло внутри, которое сосет под ложечкой и отдается в сердце ощущением тревоги. Опрометью невольно бросилась за ней и с темного неба сорвались первые капли дождя. Неслась со всех ног по песку. Только и успела увидеть, как озеро поглощает белую макушку. До дрожи пробило догадкой и не осталось сомнений в том, что задумала эта дуреха.
— Хватит, Герта, — произнес он ровным тоном и девочка зашевелилась.
Я блефовала, но довольно убедительно! Не прошло и минуты, как девчонка вылезла из-под стола и насупилась, деловито сложив руки на груди.
— Но ты живая, — нахмурилась я, вновь окидывая девочку оценивающим взглядом.
— В прятки? — почесал затылок Келлан и недоверчиво нахмурился. — С Гертой?
— Что здесь происходит?! Герта! Ты опять что-то натворила?! — ворвался в трапезную разъяренный отец с намерением преподать дочери урок. Похоже, маленькая проказница не впервые устраивает взбучку мачехе!
Я посмотрела на ее кукольное личико, и взгляд застыл на самодовольной ухмылке. И вот тогда на меня обрушилось осознание того, что произошло. Кровь хлынула к щекам, а кончики пальцев похолодели до такой степени, что я их больше не чувствовала. Сердце затарахтело, а горло сдавило настолько, что я могла дышать лишь через раз.
На шум сбежалась прислуга в сопровождении Келлана. Этот гад вальяжно без толики паники приближался к нам, а я не понимала, почему он так спокоен. Смотрела в его глаза, умирая от бессилия, от чувства вины. О боги! На моих руках умер ребенок! Как я буду с этим жить?!
Чаша моего терпения переполнилась настолько, что гнев подхлестнул ринуться вслед за паршивкой, но надо отдать ей должное — бегала она быстрее меня, чем еще больше распаляла во мне злость, граничащую с озорством. Я даже не сразу поняла, что оказалась в общем холле. Белая косичка скрылась за дверью трапезной и я поняла, что дрянная девчонка в тупике!