Задумываюсь, но лишь на мгновение.
Хочет видеть мои шрамы, извращенец! Пусть увидит! Может хоть что-то повлияет на его совесть, на его чувство вины… хотя это вряд ли. Зверя не трогают такие тонкие материи, как чувства, ему знакомы только его желания. И он мне их постоянно демонстрирует.
— В железную догогу больше.
А Зверь-то еще тот ловелас… — с тоской проносится в голове. — он тащит в постель абсолютно всех женщин, что встречаются ему на пути?
— Я поела, и суптик, и котлетки, и макарошки! — бесхитростно перечисляет дочь и я верю ей, аппетит у ребенка всегда был хороший.
— Я должен их увидеть.
— Пойдем, — улыбаюсь ей, протягивая руку.
— Да… у нас дела. Приведем ее завтра.
Кто, Зверь? Мы про одного и того же человека говорим?! Но звонок в дверь прерывает нашу увлекательную беседу.
Какое-то время я наблюдаю за дочерью, но вскоре мне хочется посетить дамскую комнату.
В детской сейчас рабочие, при них я не пойду, значит нужно искать общий туалет. Внимательно рассматриваю все двери, пытаясь понять, какая из них мне нужна. Дверь в спальню Зверя приоткрыта. Я не любопытна, но картина, открывшаяся мне заставляет замереть, как вкопанной.
Пожимаю плечами. Если вдруг произойдет чудо и тест днк каким-то образом покажет, что Артем не отец Вероники, я лишь возблагодарю небеса, ведь тогда он оставит нас в покое и ликвидируется из нашей жизни.
Артем усмехается, но увидев испуг и отчаяние в моих глазах быстро гасит улыбку.
— Вика это…
— Малышка, — на плечи мне ложиться шелковая простынь, закрывая мою беззащитность, — прости… я не знал, но ты должна это понимать, ты красивая, и эти шрамы ни сколько не портят тебя!
— Насколько я знаю, Артем Борисович не может иметь детей…
Не понимаю, зачем Зверю это нужно. Ведь он и так признал ее. По одному взгляду можно понять, что Вероника и Артем дочь и отец, ведь она до ужаса похожа на него.
— Сейчас Артем Борисович, уже почти закончили!
— Вы не очень-то довольны? — продолжает свой тихий допрос домработница.
— Я не готова это обсуждать с вами, — пытаюсь я пресечь наглое вторжение в наши с Артемом отношения, какими бы ужасными и странными они не были.
— В случае, если Артем Борисович женится на вас и удочерит ребенка. Иначе вам в нашей «милой» — делает она кавычки в воздухе — компании делать нечего!
— Ты теперь будешь во всем мне перечить? — смотрит прямо, глаза в глаза.
Но слезы мои от злости и бессилия. Я ненавижу этого урода, что надругался однажды, и теперь продолжает отравлять мне жизнь день за днем.
— Не раньте его. Он очень ранимый на самом деле. Если сбить с него всю эту спесь и внешние признаки успеха и брутальности, то внутри он как беззащитный ребенок, который полюбил вас и дочь всей душой. Не делайте ему больно!