…трубчатая улитка, придавленная колпаком, пытается уйти тем путём, которым может. Поэтому идёт вниз сквозь тело, растворяя кислотой ткани. Но её встречает повышенная регенерация и веселье идёт полным ходом. Особенно забавно этот Окукуль рыдает без языка от боли. Тело сотрясается, как от смеха и издаёт забавный звук: «ко-ко-ко-ко». Я его записывал, с разной степенью урезки, народ покатывался со смеха, конечно не зная чем он вызван в действительности…
Шевелящиеся гифки, показывающие трепещущий в щипцах язык и упаковку его в граненую склянку. Меня передёрнуло, книга полетела на пол, а я непроизвольно вытер руки о штаны. Но в нише рядом сияла ярко-синим корешком другая книга. Даже не книга, а скорее рабочий журнал. Это кто же такой трудоголик-маньяк? Казначей?
Доремиэль класс бард, эльфийка. 10 уровень
Эта книжка полетела следом, кувыркаясь и теряя листы.
Охренеть. Так это местные? И эти, в отличии от расстреливаемого сосульками наверху, точно не по доброй воле. В клетках, и все выглядят как какие-то обрубки, заплетенные в колючие лианы. Бог мой…
… Изначально он был сразу же подвергнут заклятью метаморфозы, наложившему физическое уродство, в связи с чем добавилось дополнительные 5 очков для статов распределения…
На обложке: Окукуль — раса хоббит.
Я потянул кольчатую тварь за хвост — ложноножки с чмоканьем выскакивают из кожи, оставляя красные кровоточащие точки. Тварь недовольно сократилась, потекла слизью пытаясь выскользнуть из пальцев. Из-под колец раздался тихий нежный стон, словно последний звук умирающей флейты. Жуть что за ассоциации. Потянул сильнее. А это ещё что? Выше колен ноги, испачканные засохшей кровью и зеленой слизью багровеют вздутые кровоподтёки испещренные алыми точками.
— Да чёрт возьми! — я швырнул свою доспешную куртку в угол, следом полетел второй меч — фламберг.
С последним шипением язык от волнения вылез на полметра, а глаза выпучились. Действительно, ящер предложил хорошее решение. К крови мне не привыкать, как и любому бродяге этого мира. Приподнял лапу — довольно внушительна она у этого мини тираннозавра. Сверкнула акульими зубами режущая кромка серрейтора и ящер стал легче на много килограммов. Крови действительно пролилось лишь несколько капель, а маг ещё поторопил:
«Ну может они лёгкие».
Я попытался поднять эльфийку но системное сообщение тут же квакнуло о перегрузе на 42 кг.
Я начал тянуть червяка «за холку» — жгутики тянулись за теплом, выворачивались, но не доставали.
Лесника разматывал гораздо быстрее. Тот определённо меня слышал, пытался даже повернуться туловищем, чтобы помочь. Но паралич щупалец неведомой многоножки работал надёжно, особо не пошевелишься. Когда отмотал с лица, тот приоткрыл рот и промычал что-то нечленораздельное. Меж выбитых зубов ворочался едва начавший отрастать язык.