Засмеялся эльф гадко и тут же прекратил, увидев нас. Руки потянулись к луку.
– Все вон!! – Рявкнул, что чуть бокалы уцелевшие не полопались.
– Терять больно, Эрих, – отвечаю и поднимаюсь с дивана пропахшего потом и нечистотами. – Где Юджин?
Преодолела одну дорожку, возникла вторая. Круговая платформа из досок сколочена. Это дерево шире и выше. Поднимаюсь на ярус. Ветка толстая как раз удачно вытянута и пересекается с веткой от другого дерева. Ползком пошла, вонзаясь в стволы, чтобы не сорваться. Упаду выживу, другой вопрос – пока лететь буду, крик вряд ли смогу контролировать.
– Три отряда тяжелой пехоты, четыре сотни солдат! Конница тяжелая, лучники! – Раздается протяжное из проема башни. Наблюдатель там сидит глазастый.
– Не важно.
***
Хочу помочь, но в этой мясорубке не знаю, как и подойти. Да еще и коридор узкий!
Скриплю зубами. Ругаться сейчас неуместно. Зла не хватает. Но люди смотрят на маркиза, как на Бога.
– За нами уже никто не наблюдает, – произнесла тем не менее шепотом. – Слушай меня внимательно, Лера. Замираю я, замираешь и ты. Бегу, бежишь следом. Отстанешь или замешкаешься, все конец. Никакая магия тебе не поможет.
– Оценили, – прохрипел главный, наши взгляды поравнялись. Остановилась, рассматривая его ближе. Мудрый, жадный старец.
– Мы не кормим рабов до прибытия в стан, – выдал один из эльфов явно поддельным басом.
– Ты нам мозоли не мозоль своими проповедями, – захрипел старик. – Убей, аль дай пожрать чего.
– Эльф! Эльф! – Запищали. – Улыбнись! Любим, любим добрых! Улыбки любим!
Да, вижу лучников. И осаду тоже. Палатки уже развернули твари, лагерь на подступах к пригорку. Ближе расположились лучники, как раз на расстояние средней дальности. Судя по всему, уже и не бдят так сильно, понимая, что тут почти никого не осталось, и принимают уже только тех, кто на абордаж лезет. И похоже, всем во двор и сваливают. Сложилось ощущение, что так и задумано, показать врагу свою работу и цинизм, когда он все же ворвется.
– Эрих, береги себя, – шепчу у самых его губ. Дыхание… наше общее дыхание. – Хороший мой, береги. Я все тебе расскажу, покажу, ты поймешь…
Руку подняла. Схлынули страсти, замолкли ушастые. В рот мне смотрят. Вся толпа, тысячи членов клана, все как один. Вот это дисциплина! Душа радуется, торжество в груди. И чертова жалость. Опять она… Давлю к чертовой матери. Нельзя. Я обещала…
Два дня от койки не отходила. Помогала эльфийке, шаманы вились вокруг, задымляли виконта. Сама обкурилась всем, чем можно. Но дышала, ибо должна была проверить, что не яд это. Все на втором плане, только бы выжил он. А свет свой отдал, чтобы меня увидеть. Последние силы отдал, вот же безмозглый, а!