Не передать словами, какую разрушающую силу имели обвинительные слова Стаса. Я просто не понимала зачем мне тогда жить… доходило и до такого. Я страдала от собственного бессилия. Из одного вытекало другое. Сначала растаявший образ малютки у меня на руках, а потом и рассыпавшийся брак. Некогда любимый муж счёл меня препятствием к счастью.
Если только вдуматься в это… тот, кому отдала душу и тело, на кого смотрела влюблёнными глазами, с озлобленной жалостью захлопнул за мной дверь и стёр в сознании любое напоминание о клятве верности.
В болезни и в здравии…
Традиционные понятия превратились в пустой звук.
А тогда казалось истинным предназначением.
Но если тогда я слепо верила, то сейчас у меня внутренний опыт.
Не связываться. Больше никаких формальностей.
Ничего не обещать.
Только мирное сосуществование, завязанное на взаимном наслаждении.
Лишь одну ошибку я совершаю.
Тогда всё закрутилось на моём незнании о бесплодии, сейчас же на упорном молчании.
Ложь во спасение… чего?
Клим всё равно узнает… это неминуемо.
Он уже сейчас собрался сделать какой-то шаг.
И потом не поймёт, почему я так убегала от разговора.
Не примет оправдание, что повторную скорбь я не пережила бы.
Ему ни к чему мои душевные излияния.
Он — мужчина.
И жаждет того же, что и другие.
Своё. Собственное. Родное.
Наверное, об этом он и думал, когда целую минуту глотал звуки и подыскивал слова.
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. — как гром среди ясного неба.
— Зачем? — в голове сработал датчик безопасности и мне в помощь выстроились все отговорки, какие только можно придумать.
Реакция мужчины бесценна.
Строгий профиль. Нахмуренный лоб. Насупленные брови. Плотно сжатая челюсть.
Побелевшие костяшки рук на руле. А глаза, что на первом же светофоре прожгли меня пылающим взглядом, предвещали тщательное разбирательство.
Сейчас пережуёт, выплюнет, приправит и сверху бантик нацепит.
— Я везу тебя домой. — безапелляционно вздохнул Джентльмен и размял шею.
— Хорошо. — не напирала я, раздумывая, как объяснить родителям, почему изменились планы и я не осталась на ночь у Клима.
— К нам домой. — исправил он ход моих мыслей. — И не смотри на меня так… ты остаёшься у меня чаще, чем у родителей. Я бы всё равно поднял вопрос о переезде.
— А почему нельзя оставить всё, как есть? — выставила баррикады. — Зачем всё усложнять?
— Я для тебя сложность? — пошёл на вооружение.
— Ты посягаешь на мою свободу. — сказала, как отрезала.
— А со мной ты не свободна?
Да что ж заладил-то?
— С тобой я потеряю свою независимость. — ляпнула, так ляпнула.
У мужчины ожидаемо расплылась на лице улыбка.