Ведунья вздрогнула и сильнее сжала кулачки.
Потом медленно кивнула.
Ева ни за что не призналась бы, что сил у неё не оставалось даже на то, чтобы говорить….
Она выжила в адском плену, выживет и здесь….
— Тогда — пробуй! — холодно и с каким-то остервенением сказал, даже приказал Игорь и скрестил руки на груди.
Губы Евы чуть дрогнули в ухмылке. Они оба знали, что она слишком слаба, чтобы уйти самостоятельно, но будь она проклята, если хотя бы не попытается.
Она не знала, где она.
Она не знала, кем был стоящий перед ней мужчина.
Она знала лишь одно — она должна уйти.
Уйти туда, где больше никогда не столкнется ни с одним вампиром.
Дрожащими руками с пальцами, носящими следы от ожогов, Ева откинула покрывало прочь. Болело всё — каждая клеточка её тела, каждая мышца, каждая кость. Палачи постарались на славу. Но она сильная, она очень сильная, она справится, обязательно справится….
Она больше не будет жертвой.
Игорь, молча, наблюдал за жалкими попытками ведьмочки подняться. И чем сильнее и яростнее она старалась сдвинуть избитое тело, тем сильнее он начинал злиться. Причину своей злости он объяснить не мог, и не хотел. Сладкая девочка пыталась уйти от него, этого было достаточно.
Наконец, Еве удалось едва ли не ползком оказаться на краю кровати. Её била крупная дрожь, многие раны открылись и стали кровоточить. В голове мелькнула отчаянная мысль, что кровь не лучший помощник в разговоре с незнакомым вампиром. Она видела, как потемнели его глаза, и когда он говорил, она заметила удлинившиеся клыки.
Его физиологические изменения были началом её конца.
Что ж….
Она опустила ноги на пол и встала…. Для неё не было неожиданностью, когда ноги отказались служить, и темнота накрыла её. Девушка стала падать на пол.
Игорь действовал быстро. Он тотчас оказался рядом с упрямой девчонкой и подхватил падающее тело.
И мир рухнул для гордого князя Сандровского…взорвался в огне….
Сначала он даже не понял, что произошло.
Его тело обдало жаром, и пронзило множеством мелких игл, точно он после жаркой сауны нырнул в ледяную прорубь.
Перед глазами возникла пелена с дымовой завесой, а когда она стала рассеиваться, вместо привычной гостевой комнаты он оказался в темном промозглом подвале, освещенном лишь одной догорающей свечой.
Он в замедленном режиме увидел, как молодую девушку швырнули на холодный пол…
Услышал, как она охнула от боли, когда камни поцарапали кожу…
И его передернуло от омерзения, когда по подвалу раздался довольный хохот:
— Одеть на неё ошейник! Пусть посидит на цепи, как дворовая собака! Сойдет немного спесь! Уразумеет, кто теперь её хозяин!