— Очень голоден, — честно ответил он.
— Тогда садись, ешь.
Асю воспитывали так, что гостям нельзя отказывать. Гостей надо накормить и от души, а хозяева могут лечь голодными. Асе так и придется. Купит завтра булочку в студенческой столовой после второй пары, и еще, может быть, хватит на килограмм картофеля. Больше денег не было.
Кира взглянул на конспекты на столе. Взялся за вилку и спросил с набитым ртом:
— Что за тетрадки?
— Конспекты, — кисло отозвалась Ася.
Она отвернулась к плите, чтобы не видеть, как он ел. Честно хотелось подойти и попросить поделиться едой. Но так с гостями не поступают. Мама бы позеленела от возмущения.
Ася поставила на плиту чайник и стояла спиной, ждала, пока он закипит. Посмотрела в окно — в «Лэнд ровере» по-прежнему горел свет. Внутри двигалась чья-то тень.
Он приехал к ней не один? С кем? Диллером? Кто там у него?
Асе надоело ходить вокруг да около, она обернулась и спросила:
— У тебя в машине кто-то есть?
Кирилл уже доел макароны. Удивительно быстро.
Он отодвинул от себя пустую тарелку, улыбнулся и сказал:
— В жизни не ел ничего вкуснее.
Ася вспомнила сырное фондю из морепродуктов и шоколадные пирожные. Ага, так она ему и поверила. Живот свело от голода.
И тем не менее, он не ответил. Она не сводила с него строго взгляда. А его взгляд, то и дело норовил спуститься ниже. От глаз сползал к ее губам, от губ в вырез халата, а там он останавливался где-то у нее между ног.
Ася поняла, что едва дышит.
На ней же нет одежды, вдруг поняла она. Как-то ей было не до того. А мысль одеться даже и не возникла, так она разозлилась, когда увидела знакомую машину и поняла, что это Кирилл.
Взгляд Киры изменился. Потемнел. Он откашлялся, провел языком по губам.
Ася вспомнила, как он водил языком у нее между ног. По коже побежали мурашки.
И тут засвистел чайник.
Это сбило наваждение. Снизило градус, а то казалось, что сейчас искры начнут лететь в разные стороны.
Она отвернулась, потянулась за банкой с чаем, которую держала на самой верхней полке. Почувствовала, как заскользил от ее движений халатик, задираясь все выше и выше.
— Черт возьми, — прохрипел Кирилл.
Ася услышала, как упала табуретка. И вот он уже был сзади, прижимался к ее спине всем телом, а руки, эти неугомонные руки, уже задирали, комкали ее халат. Он буквально сорвал его с нее, и она осталась перед ним голой. При свете тусклой кухонной лампочки он приподнял ее и посадил на кухню. Провел рукой между ног и довольно хмыкнул.
Ей на секунду стало стыдно, что она так бесстыдно его хочет. Она и сама чувствовала невероятное возбуждение. Он приспустил штаны и вошел в нее разом, сразу, без предварительных ласк. Она охнула и выгнулась от новых ощущений.