— Ну-ну.
Они получили ответы на свои вопросы, когда напавшие наконец показались, покидая своё укрытие за деревьями.
— Что вы опять не поделили? — спросил Марк, подходя к ней.
Она открыла глаза, и только сейчас он заметил, что они у неё были светло-карие, такие, как цвет осенней листвы. Она смотрела на него в упор, и он не отводил взгляд. Так продолжалось несколько томительных мгновений, и когда он решал, подойти к ней или всё же отвернуться к равнине, его отвлёк посторонний шум.
— Допустим, ты прав, — сказал наконец Тород. — Что дальше?
С удовольствием наблюдая, что его клинок нанёс щиту урон, упырь вытащил его и что-то прокричал. Другие за его спиной помчались к нему, выхватывая на ходу оружие. Упырь стал наносить по щиту вереницы коротких ударов, а когда к нему присоединились его дружки, магия Логнара была окончательно разбита.
— Повторяю, найди для своего неуёмного любопытства кого-нибудь другого. Я сказал всё, что тебе следует знать.
Они вышли обратно. Никто не заметил их отсутствия. Марк вернулся к дремоте, а Лета прошла дальше, чтобы попытаться уловить обрывки разговора Торода и Логнара с присоединившимся к ним Лиамом. Но они говорили слишком тихо.
— Лета, — бархат знакомого голоса.
— Налаживание семейных отношений в мои планы не входит.
Но, право, какая кровь? Его же отравили. Это была не кровь, это…
— Успокойся, — сквозь зубы сказала она, толкая его в грудь.
— Но благодаря ему мир очистился от скверны в лице неживодников и их «младшего народа», то бишь нечисти.
Она без лишних слов швырнула в него флягой, но тот поймал её до того, как она стукнулась о кожаный доспех на его груди. Он издал сухой смешок и принялся пить. Лета смотрела на его дёргавшийся в такт глоткам кадык.
— Такие, как Стражи, никогда не переведутся, как и сама нечисть. Проредить свои ряды, но исчезнуть совсем… Это создания древние, населявшие мир ещё задолго до людей, они не сгинут навечно.
Лета подняла бровь. Она явственно ощущала напряжение, исходившее от Конора.
Витольд вновь отвернулся к окну.
Даже Берси, который для Марка раньше был всего лишь женственным бардом со смазливым личиком, показывал себя с совершенно другой стороны, умело отражая атаки упырей крепко зажатым двумя руками мечом. О нём Родерик отозвался как об «одном из лучших в Сынах», и до последнего мгновения Марк не верил ему.
Витольд обернулся и поглядел на пол, ожидая увидеть на нём кровь, но служанки всё тщательно отмыли. Несмотря на это, яркое красное пятно не переставало ему мерещиться.
— Значит, есть. Зашивай.
— Стой! Тебе ведь сказали, что он должен жить.